Позови меня в жизнь вечную… - [2]

Шрифт
Интервал

— Есть печка, — сообщил Ваня. И почему-то вздохнул.

Валя завертела головой.

— Пошли, покажу. Это в другой вход надо.

Пока шли до другого входа, Валя подумала, что снаружи тоже побелить не помешает. И что понадобятся парты. А еще — учебники, за которыми надо будет поехать в город. Да и вообще… схожу в Михайловку, решила Валентина, поговорю с тамошней учительницей. Серьезное же дело!

Печка топилась из крохотной комнатушки, в которой сохранились дубовый книжный шкаф (пустой) и сундук непонятного предназначения. Видно, для попа комната, решила Валя. Станет поп мерзнуть, жди! И навес для поленницы в двух шагах.

Представив, сколько на зиму нужно дров, Валентина председателевым жестом почесала в затылке. И спросила:

— Вань, а что ты не в комсомоле?

— Оно мне надо? — пожал богатырскими плечами Иван. — Не боись, я тебе и так помогу.

— Спасибо, — улыбнулась Валя. Той самой улыбкой, по которой страдали парни ее родного областного города…

Громыхнул далекий гром.

— Надо будет дверь, что ли, прорубить сюда, — сказала Валентина. — Не вокруг же бегать.

— Да вот же, — Ваня кивнул в угол за шкафом. Там и вправду обнаружилась дверь.

— А что сразу не сказал?

— Да по привычке. Здесь-то батюшка только ходил.

Дверь открылась с натужным скрипом. Валентина фыркнула.

— Так положено, — буркнул Ванька, пропустив комсомолку вперед. — Храм, не абы что тебе.

— Как же, как же, — Валентина словно невзначай притронулась к комсомольскому значку, — боженька сверху смотрит, вот и…

Тут Валя умолкла. Потому что, сказав о боженьке, что сверху смотрит, невзначай подняла голову — и встретилась взглядом с Христом. Иисус и Богородица смотрели из-под потолка… или как он там называется?

— Это ж как туда лезть забеливать, — пробормотала Валя.

— Никак, — отрезал Иван. — Никто туда не полезет и замазывать не станет.

— Значит, сама полезу, — с хмурой решимостью заявила Валя-комсомолка.

— Не полезешь, — спокойно возразил Ваня. — Не пущу.

— Ой, Вань, — засмеялась Валя, — да ты меня, никак, суевериями пугать надумал?!

— Еще чего, пугать тебя. А Христа-Господа нашего с Богородицей Девой замазывать не позволю.

Валя уставилась на своего спутника, словно на живого мамонта. Ладно бы дед какой дореволюционный, а то молодой парень, и на тебе! Нет, прав председатель насчет вечерней школы, кругом прав!

— Учиться-то хочешь, Вань?

— Ну, спросила! Думаешь, если верую, так сразу темнота безграмотная? Я, Валь, четырехлетку закончил на пятерки. А сейчас в Михайловке на тракториста учусь. Чай, двадцатый век на дворе, и Советская власть, а не царский режим!

Перекуем, обнадежилась Валя. Наш ведь парень, советский!

— На тракториста — это хорошо, — Валя задорно тряхнула челкой. — Управимся здесь до осени, а, Вань?

— Да запросто, — Ваня почему-то вздохнул.

«Дан приказ — ему на запад, ей в другую сторону, — замурлыкала себе под нос Валюша, — уходили комсомо-ольцы…»

— Валь, пошли.

— Что?

— Пойдем. Тут уж ясно все, а гляди, дождь заходит.

— Да, правда, — Валя чуть смущенно улыбнулась и вслед за Ваней вышла под серое предгрозовое небо.

— Ты не пой там больше, Валь.

— Почему?

— Не надо. Храм все ж таки.

— Школа, — сердито поправила Валя. Сердито — потому что увиделся вдруг снова взгляд Христа. Нет, ну что ж такое! Советская власть на дворе, а она картинки для темных бабулек испугалась.

— Валюш… а хочешь, я для тебя спою?

Серые глаза удивленно распахнулись:

— С чего вдруг?

Ваня не ответил. Запел.

Ой, полным-полна моя коробушка…

Красивый голос какой, удивлялась душа-зазнобушка. И сильный… Прямо Лемешев какой-то! Неужели правда в церковном хоре пел, верующий?

— Нравишься ты мне, Валя. Пойдешь за меня?

И хотела посмеяться в ответ, как привыкла, или хоть «подумаю» сказать… а сказалось словно само:

— Пойду, Вань…


А потом были ребятишки, по уши довольные тем, что у них теперь своя школа. И вечерняя школа тоже была. И свадьба была. Много чего, в общем, было…

А потом была внезапная ночная бомбежка — и осколок, ударивший Валюшу под сердце.


Это очень страшно, когда рвутся бомбы.

Это так страшно, что внезапная тишина приходит избавлением, даже если тебе ясно как дважды два, что это лопнули барабанные перепонки.

Это так страшно, что злой укус боли проходит почти незамеченным, и ты, даже понимая, что умираешь, не можешь испугаться еще сильнее. Разве что за Ваню — Господи, хоть он бы живой остался! А потом что-то выталкивает тебя прочь из озарившего мир неземного света, и ты открываешь глаза — в темноту.

Ну, не совсем в темноту. Горит, полыхает злым пламенем родная школа, с треском искрами-угольями разлетается, пляшут отсветы пожара на Ванином скорбном лице, отражается огонь в любимых глазах… а он, Ванюшка, родной, единственный, стоит на коленях, жену к груди прижав, и смотрит — не на нее и не на пожар, нет. Мимо… в небо, что ли? Так темно там, в небе. А он все смотрит, и шепчет хрипло и яростно: она не умрет, не умрет, слышите?! она будет со мной всегда, всегда, всегда… слышите, всегда…

А школу до слез жалко. Вот уж и купол огнем занялся, рухнул с грохотом… поплыли с черным дымом вверх, к небу, Христос и Богородица… Ванюшка, да вот же я, с тобой. Не плачь…


Еще от автора Алла Анатольевна Гореликова
Кто найдет, того и будет

«Как я выжил, будем знать только мы с тобой…»7-е место на 10-й «Грелке», 2-е место на ХиЖ-2006. Опубликован в журнале «Химия и жизнь — XXI век» № 5 2007 год; в сборнике «Ядерное лето 39-го».


Было это или не было…

«Сказка — ложь, да в ней намек…»Писано на мини-прозовский конкурс сказок, по итогам осталось где-то в середине, опубликовано в журнале «Реальность фантастики» № 11, 2005 год.


День в дождливом декабре

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Четыре жезла Паолы

Паолу готовили расширять границы великой империи. Ее научили понимать, в чем ее долг, чтить традиции и выполнять приказы. Ее не учили сражаться: в странствиях по Невендаару крылатую деву всегда сопровождает защитник. Она мечтала о счастье, и счастье для нее было — служить Империи.Но в зеленые земли пришел враг, огонь и смерть угрожают Невендаару, и долг Паолы зовет ее на войну. Друзья и враги, битвы и смерти, победы и поражения, и не все так ясно, как хотелось бы, и не всегда приказы достойны, а долг не противоречит совести.


Серебряный волк, или Дознаватель

Заглядывать в глубь минувшей эпохи, проживать эпизоды чужой жизни – да, это бывает страшно. Однако Анже поручено великое деяние: он должен узнать правду о судьбе принца Карела, героя Смутных времен. И расследование увлекает скромного послушника.Ненужная война между людьми и гномами все больше истощает королевство Таргалу, скоро она станет легкой добычей для жадных соседей. Между тем король Анри не желает признавать, что только мир с Подземельем, мир на любых, пусть даже унизительных условиях, спасет его страну.


Змеева дева

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Комбинации против Хода Истории[сборник повестей]

Сборник исторических рассказов о гражданской войне между красными и белыми с точки зрения добровольца Народной Армии КомУча.Сборник вышел на русском языке в Германии: Verlag Thomas Beckmann, Verein Freier Kulturaktion e. V., Berlin — Brandenburg, 1997.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Сильные духом (в сокращении)

Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.


Синие солдаты

Студент филфака, красноармеец Сергей Суров с осени 1941 г. переживает все тяготы и лишения немецкого плена. Оставив позади страшные будни непосильного труда, издевательств и безысходности, ценой невероятных усилий он совершает побег с острова Рюген до берегов Норвегии…Повесть автобиографична.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.