Позолоченное великолепие - [23]

Изабелла обдумывала то, что он сказал.

— Я не очень сведуща в таких делах, но ведь каждым ремеслом ведают гильдии? Как ты добьешься такого высокого мастерства без дальнейшего обучения?

— Добьюсь приема в какую-нибудь гильдию краснодеревщиков, где под одной крышей собраны все мастера этих ремесел. Занимаясь своим ремеслом, я также напрямую окажусь связанным с тем, что делают они, ведь отец учил меня с детства, как приобрести дополнительные знания, наблюдая за работой искусных мастеров. — Он потряс головой, будто отмахиваясь от любого неправильного истолкования его цели. — Я не собираюсь ни у кого отнимать хлеб. Но я должен добиться лучшего, когда наступит долгожданный день.

Изабелла задумчиво улыбнулась.

— Разумеется, тот день, когда у тебя будет собственное коммерческое предприятие.

Он улыбнулся ей в ответ.

— Совершенно верно.

— Конечно, на это уйдет немало времени.

— Само собой разумеется. Но меня такая перспектива не пугает.

Она посмотрела на него ясными глазами.

— В один прекрасный день ты собираешься сколотить состояние, ведь так?

Томас не стал возражать, его глаза весело поблескивали.

— Любой ценой, Изабелла. Я не намерен оставшуюся жизнь делать мебель по образцам других или ожидать, когда досюда дойдет последний каприз парижской моды в виде новой формы реек для стульев или изгиба ножки стола. Я хочу воплотить собственные идеи, когда придет время, вот почему мне надо так много сделать.

Изабелла посмотрела на свои руки и сцепила красивые пальцы. Сколотив состояние, он мог бы жениться на ней, невзирая на свое положение в обществе. Кто же все-таки эти набобы, если не торговцы, сколотившие огромное богатство посредством самой обыкновенной торговли? Но если у него не будет денег, то пропасть между ними никогда не преодолеть, хотя у нее и есть приданое.

Изабелла ясно осознавала эту пропасть, когда присутствовала на балах, раутах и маскарадах либо в Ностелле, либо в других знаменитых домах в этом крае. Среди публики, сверкавшей драгоценностями, с напудренными париками, в прекрасных одеждах, казалось, что ее тайные встречи с Томасом происходили тысячи лет назад, но она всегда ждала того времени, когда сможет быть вместе с ним. Что же до Томаса, то он не испытывал мучительной ревности оттого, что она посещает эти сборища, его не волновало, сколько джентльменов приглашали ее танцевать, кто обращал на нее внимание, ведь судьба определила ей однажды выйти замуж за человека из собственной среды, на сей счет он не строил никаких иллюзий.

Однако он пошел бы против собственной чувственной натуры, если бы не желал с ней плотской близости, а он хорошо знал, как заставить ее пульс биться быстрее, а плоть трепетать, нежно погладив ее. Неумолимо наступил вечер, когда он считал, что настал удобный случай и дал волю поцелуям, прижимая ее к себе в страстном объятии. Не встретив отпора, он пытался предаться новым интимным ласкам, но осознавал границы, которые она не позволит ему переступить. Томас уже думал, что она больше не придет к нему. Целомудренные женщины быстро настораживаются. Однако на следующий вечер она пришла в обычное время и, как ни странно, между ними, видно, возникло новое и более глубокое взаимопонимание, хотя он не мог догадаться о причине этого. В известном смысле Томас стал считать ее равной себе, самостоятельной личностью, а не женщиной, которой можно манипулировать ради того, чтобы добиться мужских желаний, женщиной, которая ценит равенство и не станет покоряться чужой воле, женщиной, которая безоглядно отдастся, если любовь породит страсть. Томас начал догадываться, что она влияет на его образ мыслей, ибо еще со времен сотворения мира не было мужчины, готового признать, что женщина не должна беспрекословно подчиняться его власти. Возможно, ему не приходило в голову, что это объясняется той значимостью, какое она приобрела для него. Томас лишь догадывался, что без любви ее не покорить, а как раз в этом заключалась безвыходность положения.

Настал день, когда Томас отправил письмо в гильдию краснодеревщиков города Йорка с просьбой принять его на работу. Лето кончалось, неумолимо приближалась осень. До завершения кукольного дома осталось изготовить несколько вещиц. В тот же вечер он сообщил Изабелле о своем решении.

— Разве нет более короткого пути, для того чтобы добиться твоей цели и создать собственное дело краснодеревщика?

— Думаю, что есть. Но только для тех, у кого в кармане водятся деньги. Товарищества и выгодные места всегда доступны, если заплатить определенную сумму. Если бы мой отец был бы аристократом, все двери открылись бы передо мной, но в таком случае я вообще не занимался бы подобным ремеслом.

Изабелла резко подняла голову.

— Почему бы и нет? Ты ведь занимаешься творческой работой.

Томас не стал оспаривать ее утверждение. Все его существо дышало творческим порывом. У него был острый глаз на форму, изящество и строение древесины. Однако способности Томаса еще не проявились во всей полноте, отсутствие опыта все еще сковывало его, однако так будет не всегда.

— Боюсь, что не все думают так, как ты, хотя я от всего сердца желаю, чтобы было иначе.