Познер о «Познере» - [97]

В. ПОЗНЕР: Так же девять лет назад вы говорили о том, что будет построен большой порт, и Калмыкия превратится в один из морских субъектов РФ. Вы обещали, что «через полтора года уже пойдут первые корабли в Иран». Этого ведь нет?

К. ИЛЮМЖИНОВ: Почему? Проект идет. А сроки зависят от инвестиций, от законодательства. Калмыкия является субъектом РФ, и уже на протяжении нескольких лет этот проект находится в Министерстве транспорта РФ.

В. ПОЗНЕР: Но вы же это понимали, когда говорили?

К. ИЛЮМЖИНОВ: Я это говорил для того, чтобы обратить на проект внимание, чтобы пошло финансирование. И финансирование идет. На сегодняшний день даже Евразийский банк развития и реконструкции уже направил три миллиона долларов на создание, подготовку сравнительного анализа: что лучше — порт построить или расширить канал Волга — Дон-2.

В. ПОЗНЕР: Еще один вопрос: сколько в прошлом году было собрано тонн пшеницы в Калмыкии?

К. ИЛЮМЖИНОВ: В Калмыкии в прошлом году была засуха, мы собрали 385 тысяч тонн зерновых.

В. ПОЗНЕР: Я почему спрашиваю? Тогда же, девять лет назад, вы обещали, что вот-вот добьетесь 600 тысяч тонн. И при этом говорили, что при населении в 300 с небольшим тысяч прилично наберете за счет продажи излишков. Я на эти вещи обращаю внимание потому, что звучит все здорово, а когда начинаешь присматриваться, видишь: что-то тут помешало, там.

К. ИЛЮМЖИНОВ: Сбор зерна мы увеличили со 100 тысяч до 400 тысяч. Если говорить по овцепоголовью: тогда было 400 тысяч овец, а сейчас около 4 миллионов. Калмыкия — не зерновая республика, мы же находимся в зоне полупустыни.

В. ПОЗНЕР: Но зачем тогда обещать такие цифры?

К. ИЛЮМЖИНОВ: Просто мы хотели добиться продовольственной безопасности. Я как руководитель республики должен обеспечить каждого жителя одной тонной зерна. У нас 300 тысяч жителей, 400 тонн мы собираем, так что на каждого приходится 1,3 тонны. Мы — один из немногих регионов, где обеспечена продовольственная безопасность.

В. ПОЗНЕР: У вас был лозунг: «Богатый президент — богатая Калмыкия». Президент, наверное, богатый, я не знаю, сколько у вас денег, меня это вообще не касается. Но нельзя сказать, что Калмыкия богатая. Согласитесь, что пока до богатства далеко. У нас вообще страна небогатая — в смысле того, как люди живут, и Калмыкия, конечно, тоже. Или нет?

К. ИЛЮМЖИНОВ: Когда я стал главой Республики, Калмыкия находилась на последнем месте по количеству дорог с твердым покрытием. Это было в Советском Союзе еще. Калмыкия находилась на последнем месте по газификации. Это единственный регион, где в 70 % населенных пунктов вода привозная. Так вот, за десять с небольшим лет мы вошли практически в первую пятерку регионов по количеству дорог с твердым покрытием. В эти кризисные годы мы провели асфальтированные дороги во все населенные пункты. Из тринадцати районов у нас был газифицирован лишь один и наполовину — город Элиста. Сейчас в республике стопроцентная газификация.

В. ПОЗНЕР: То есть слова насчет богатства нужно понимать не в прямом смысле — как наличие денег у того или иного гражданина? Вы говорили о наличии дорог, газа, электричества и так далее?

К. ИЛЮМЖИНОВ: Конечно. Люди тогда уезжали из населенных пунктов. Не было газа, не было дорог, не было воды, не было нормальной телефонной связи. У нас 75 % людей живут в сельской местности, и они переезжали в Элисту, а из Элисты — дальше, в Москву и Санкт-Петербург. Теперь, когда мы построили дороги, газифицируем поселки, люди обратно возвращаются в села, создают личные подсобные хозяйства, фермерские хозяйства и работают успешно.

В. ПОЗНЕР: А ваши слова, сказанные в феврале 1993 года: «Я без Калмыкии проживу, Калмыкия без меня — нет», — как их надо понимать?

К. ИЛЮМЖИНОВ: Тогда я еще не был президентом. Я был бизнесменом. В Республике складывалась очень сложная ситуация, дважды проводились президентские выборы, и никто не мог набрать 51 %. Требовался свежий, независимый человек, который не был бы ангажирован, который не работал бы в этих структурах, не был бы замешан в тех или иных отношениях и так далее. Эти слова я произнес на пресс-конференции газеты «Комсомольская правда». Сегодня они уже потеряли актуальность, ныне многие жители республики достойно представляют Калмыкию — и наша молодежь, и наши дети.

В. ПОЗНЕР: То есть теперь и вы можете обойтись без Калмыкии, и она без вас — так надо понимать?

К. ИЛЮМЖИНОВ: Я без Калмыкии не могу обойтись, это же моя родина, у меня родители там живут.

В. ПОЗНЕР: Ваше имя — Кирсан. Я читал, что это в честь старшего брата вашего дедушки. Вы рассказывали, что в 1914 году он связался с большевиками, с энтузиазмом воспринял идеи коммунизма, но увидев, как устанавливается советская власть, изменил мнение: половина деревни, поселка просто вырезалась, вырубалась. Он пошел против руководства, и, по одной версии, его расстреляли, а по другой, он сам застрелился. Вы знали эту историю до того, как вступили в КПСС?

К. ИЛЮМЖИНОВ: Нет, все выяснилось уже после, когда архивы из Ростовской области прислали. У нас была улица Кирсана Илюмжинова, в Ростовской области до войны существовал колхоз имени Кирсана Илюмжинова.