Пожнешь бурю - [105]

– Очень хорошо. Не хотелось бы, чтобы чистота ваша была запятнана прямо накануне свадьбы.

Мереуин замерла, не спуская с него глаз.

– Что касается вашей попытки избавиться от меня… – Он рассмеялся, и по спине у нее побежали мурашки. – Наступит пятница, и ваши поступки будут рассматриваться совсем в другом свете. Надеюсь, став замужней женщиной, вы сообразите, что ребяческое сумасбродство в высшей степени неразумно.

Мереуин оттолкнула вазочку с мороженым, внезапно потеряв аппетит. После всего, что она сегодня вытерпела, у нее не было сил слушать прописные истины. Она молча встала и вышла из комнаты. Иен не сделал ни малейшей попытки остановить ее.

Проводив ее взглядом, маркиз тяжело вздохнул, отставил бокал с вином и угрюмо задумался о загадочной женщине, которая скоро станет его женой. Он Богом поклялся выбить из нее упрямство, сделать своей собственностью, разбить в прах беззащитность, которая сводит его с ума и за которой она прячется, как за железной стеной, ибо хорошо знает, что ни один мужчина, обладающий хоть каплей совести, не устоит перед взглядом темно-синих глаз, пожелай она использовать его как оружие. Но он не успокоится, пока не одержит победу.

О да, он решил победить. Ничто больше не помешает ему ваять то, чего он сильнее всего жаждет. Мысль об обладании этой женщиной с хрупким телом и несгибаемой волей занимала его гораздо больше, чем он осмеливался признать. «Скоро, – обещал себе Иен, – она будет моей, и я заставлю ее покориться».

– Желаете еще чего-нибудь, милорд? – отвлек его от размышлений Фрэнсис.

Маркиз резко поднялся на ноги и буркнул:

– Нет. Если я буду нужен, пошлите к Полингтонам.

– Хорошо, милорд, – привычно ответил старый мажордом, а про себя подумал: что такого сказала маркизу мисс Макэйлис, если он стал сам на себя не похож?

* * *

– А, добрый вечер, мой мальчик. Хорошо, что пришел.

– Вы были очень добры, пригласив меня, дядя Освальд. Уильям почтительно поклонился дородной фигуре в красно-коричневом с золотом камзоле, раскинувшейся в непомерно широком кресле возле огромного камина, где, несмотря на теплый вечер, пылал огонь. Он с отвращением взглянул сверху вниз на физиономию Освальда. Пудра с парика прилипла к потному лбу, жирные губы были полуоткрыты, и дыхание со свистом вырывалось из легких.

– Вы уверены, что достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы принимать гостей? – поинтересовался племянник.

Освальд Трэнтам небрежным жестом отмел его опасения.

– Конечно, мой мальчик. Просто очередной приступ подагры, ничего серьезного, чтобы поднимать шум. – Он указал на свою запеленутую ногу, которую он положил на обитый бархатом стул. – Несколько дней в таком положении да в тепле, и я буду как новенький.

– Если не станешь упрямиться и слишком много есть, – раздался из дверей женский голос, в котором звучал легкий упрек.

Уильям обернулся. В непомерно натопленную гостиную вошла его тетка, добавив к спертому воздуху сильный запах духов. Дороти Трэнтам была на редкость нехороша собой, и все ее попытки приукрасить свою внешность только усугубляли недостатки. Маленькие голубые глаза, подведенные сурьмой, казались от этого еще меньше, румяна только подчеркивали ширину щек. Толстые пальцы были унизаны кольцами, а когда тетка запечатлевала не вполне искренний поцелуй на щеке племянника, Уильям едва не задохнулся в облаке пудры.

– Как мило, что ты выбрал время навестить нас, – изрекла Дороти хриплым баритоном, хотя потратила не один год, пытаясь научиться говорить нежным голоском благородной леди. – Наверняка найдется десяток более привлекательных мест, где ты мог бы провести нынешний вечер.

– Семья всегда должна стоять на первом месте, – сказал ей Уильям с галантной улыбкой, не желая признаться, что приглашения уже не столь многочисленны, как в первые дни его пребывания в Лондоне. Возможно, короткая связь с леди Камерфорд оказалась секретом Полишинеля, и между подыскивающими своим дочкам достойную партию мамашами разнесся слух, что Уильяма Роулингса не стоит рассматривать в качестве серьезной кандидатуры.

Худое лицо его еще больше вытянулось. Как ни приятна была та ночь с Элизабет, теперь он сомневался, стоило ли ради этого рисковать репутацией в обществе, тем более что леди Камерфорд не интересует никто, кроме маркиза Монтегю. Неужели она не знает о назначенной на конец этой недели свадьбе маркиза?

– Ну, какие новости, мой мальчик? – спросил Освальд, возвращая Уильяма к действительности.

– Я виделся с капитаном Франклином на «Галифаксе», – сообщил Уильям, усевшись в обитое полосатым шелком кресло напротив дяди. – И он рассказал интереснейшие новости.

– Из Глазго? – вмешалась тетя Дороти, про которую Уильям уже успел забыть и поэтому даже вздрогнул от звука ее низкого голоса.

– Да. Похоже, семейство Макэйлисов столкнулось с серьезным несчастьем.

И Освальд, и Дороти подались вперед в жадном предвкушении скандальных подробностей. Уильям не стал терять времени и удовлетворил их любопытство:

– По словам Франклина, малышку Макэйлис недавно похитили, посадили на корабль и отправили в колонии как работницу по контракту.

Освальд с женой обменялись удивленными взглядами.