Пожиратели - [22]

— Да пошла она, плевать, все равно ее там нет.

Чуть выше на горке стоял припаркованный велосипед, всем своим видом провоцирующий их. Компания подбежала к нему, пинками свалила его и стала прыгать, топча колеса. Тихо покачав головой, Линн направилась к домику. Иногда нелегко быть анархисткой. Трудно верить в доброе начало в человеке, когда чувствуешь, что кое-кому не помешала бы хорошенькая взбучка. Несколько минут она размышляла над тем, не достать ли несколько ракет, оставшихся в сарае с прошлогоднего фестиваля фейерверков, и не запустить ли их над головами парней. Но потом все же решила не привлекать их внимание к дому — так или иначе, она отвечает за его сохранность перед хозяйкой, живущей в белом оштукатуренном «барском» доме напротив домика прислуги, который занимала Линн.

То, что ей удалось перебраться в это историческое место, объяснялось тем, что находящаяся в отъезде хозяйка, Альма Сундберг, — приятельница тетушки Луизы. Тетушка помогла Линн подыскать себе новое жилье после бурных потрясений в мае, когда Линн оказалась в самом эпицентре расследования «кукольного убийства». Это новое место — в отличие от ее квартиры, расположенной неподалеку, — не ассоциировалось у нее с нападением, похищением и двойным убийством.

Линн осторожно открыла входную дверь прекрасно сохранившегося деревянного дома XVIII века. На мгновение ей показалось, что она вошла в машину времени и покинула XXI век. Сбросив с себя кроссовки для катания на скейте и кинув куртку в угол, она поежилась от холода. Из-за плохой изоляции влажность стала проникать внутрь дома. Половицы заскрипели, когда девушка наклонилась к печке, запихивая туда дрова и газеты. На мгновение она замерла со спичкой в руке, увидев заголовки на первой полосе: «Продолжается скандал, связанный с фирмой “Care4Me”: еще 15 заявлений о ненадлежащем уходе. Комиссия по качеству предупреждает о высоком риске в деятельности фирмы. Следите за нашим расследованием состояния системы ухода за пожилыми».

Линн отложила газету в сторону, достала из пачки старый журнал и вырвала несколько страниц. В свете огня она продолжала читать статью в «Дагенс Нюхетер», пока пламя медленно согревало ее. А вот статья согревала мало: пролежни, опарыши, переполненные подгузники, переломы, недосмотр и привязывание пожилых к кроватям. Хотя в целом уход за пожилыми улучшился после тревожных сигналов, поступивших в предыдущие годы, эта тенденция отмечалась не везде. Она вздохнула. Террористическая атака, психопатические компании молодых парней и пожилые, не получающие должного ухода. Куда все катится? Когда газета в печи превратилась в пепел, Линн услышала жужжание в телефоне. Так он еще задержится?

Так дальше невозможно. Проплутав впотьмах минут двадцать в поисках дома 26 по Тантугатан, где Линн, по ее собственным словам, теперь проживает, Рикард совсем отчаялся. Обычно он гордился тем, что прекрасно ориентируется в районе Сёдермальм — особенно в свете того факта, что его собственный дачный участок находился всего в нескольких сотнях метров от этого места. Тем не менее он бродил взад-вперед в темноте под мостом Орстабрун, вдоль высотных домов с арками, по тропинкам, идущим вдоль воды, но так и не обнаружил такого адреса. Места, которое она, чтобы еще больше все запутать, не назвала его истинным названием — усадьба Танту, как потом выяснилось. Вместо этого она описала его как дом, «расположенный примерно на том месте, где был убит брат Катарины Тайкон[12]». Он подозревал, что она искренне верила — такое описание в эсэмэске облегчит ему задачу, однако он, несмотря на полицейское звание, не очень хорошо знал историю криминалистики.

И все же он должен был бы узнать это место. Он бывал здесь ребенком, со школой Марии, чтобы посмотреть, где находился цыганский лагерь, описанный в книге про Катитци. В детстве Катарина Тайкон сама училась в школе Марии. Неприятное чувство охватило его, когда он вспомнил: ее имя они использовали в детстве как ругательство, говоря «тайконовские джинсы» о вещах из дешевого, а не фирменного магазина.

В подавленном настроении он посмотрел на залив, не выпуская из рук телефона. Googel maps также считал, что такого адреса не существует. Рикард замерз, устал и проголодался. А вокруг — ни души, не у кого спросить дорогу. Где-то в другом конце парка Танту слышался гомон молодежной компании. В полном отчаянии он признал себя побежденным и отправил эсэмэску: «Не нахожу дороги, стою у воды под мостом Орстабрун. Сдаюсь».

Обтерев мокрую скамейку возле тропинки, он как раз собирался сесть на нее и начать жалеть себя, но подпрыгнул, когда чья-то рука легла ему на плечо.

— Господи, откуда ты взялась? Напугала меня чуть не до смерти.

Линн насмешливо посмотрела на него.

— Мне недалеко идти. Я живу, как уже было сказано, на Тантугатан, 26.

Хотя они и виделись на Лонгхольмене несколькими часами ранее, она порадовалась, что он смог ненадолго оставить работу и прийти. Приложил усилия. Рикард стал важной частью ее жизни, хотя они и знали друг друга всего полгода. Человек, не зацикленный на себе, прекрасно разбирающийся в жизни и готовый поговорить на самые разнообразные темы. Она протянула ему стакан с дымящимся напитком.