Пожиратели облаков - [14]

Однако стоп. На углу – с той стороны, откуда он приехал, – тоже был предупреждающий знак. Но на него был надернут черный пакет, обмотанный снизу скотчем.

Прошившая мысль была как откровение: «Это была не случайность. Тот знак они укрыли специально, желая меня устранить».

«Да ну, не мели чепухи», – ехидно отреагировал внутренний голос.

Но тогда почему укрыт оказался только один знак?

Нырки с мгновенным погружением, стремительная цикличность – все это с некоторых пор у Лео уже случалось, но такие мысли на грани откровения были внове. И прибывали как раз в момент пика тех головокружительных глиссад. Вот тогда и раздавались эти внутренние звонки: когда казалось, что он находится в самом центре событий, в центре бури, и сама планета пульсирует каналами мгновенных взаимосвязей, а он, Лео, становится своеобразной лампой Теслы.

Уж так ли это надумано, привнесено извне? Или не может существовать какого-то агентства, задача которого – не спускать глаз, держать под колпаком строптивых членов интеллектуальных элит? Нет, все это как раз вполне резонно. Большие данные, и всякое такое. Так что да, вполне вероятно, что его заметили, наметили и сейчас следят и ходят за ним по пятам. Возможно, все это в привязке к его блогу, на котором он последнее время рассуждал, как может выглядеть теневое правительство, каково его строение, принципы работы. Может, он подобрался излишне близко. Подкопался.

В принципе, все эти стремительные пикирования можно счесть за параноидальный бред и обратиться по этому поводу к психиатру. Однако Лео не горел желанием предъявлять все свои сокровенные ментальные процессы холодному оку профессионалов, у которых могут быть свои ограничения, предвзятости – бзики, если хотите, – а может быть, и некое задание. Повесточка. Почему бы нет. К тому же пока все эти улеты превосходят своим числом падения наземь, а значит, и жаловаться не на что. Что ни день в уме Лео зыбким солнечным бризом трепетала невесомо точная догадка: он на грани открытия какой-то великой, всеохватной теории. Так что это не состояние, подлежащее излечиванию; наоборот, это нечто, за что следует держаться.

Лео возобновил путь в сторону работы, катя рядом с собой покалеченный велосипед. Опаздывать ни в коем случае было нельзя. Хотя теперь можно уж махнуть рукой. Ему явлена милость, и он избежал гибели. Жизнь – не темная чаща боли и бессмысленного царапанья; она скорее диковатый божий вымысел, в котором он, Лео, вполне себе внятно значится. Весть об этом разносилась по телу, наполняя тоскливой радостью. Он воссоединен с великой рекой жизни, всюду и неизменно омывающей нас. Купол неба светил тусклой пасмурной синью, и деревья, полоща на ветру свои ветви, как будто выбивали победную дробь.

«Новый день» располагался в здании, где некогда был товарный склад. «ШМИДТ: КАТУШКИ И ШПИНДЕЛИ» – по-прежнему, если всмотреться, проглядывали большие призрачные буквы над входом. Пять лет назад склад был преобразован в офис ужасно продвинутой, но, увы, недолговечной интернет-компании, влезшей на пьедестал незадолго до обрушения мифа по имени дотком[13]. От прежних жильцов учреждение унаследовало модерновую обстановку и функциональный интерьер, а потому напоминало собой стартап под управлением младенцев. Отсеките ножки у пары переговорных столов из искусственного мрамора, и вот вам люкс-зоны художественного творчества для маленьких гениев, будущих Дали и Миро. Опять же почему бы не выделить каждому ребенку вместо детского манежа по взрослому офисному закутку? (Оказалось, потому, что в тех закутках малыши не прочь втихомолку сходить под себя). Покатая плоскость в вестибюле, именуемом «рекреацией», была усыпана диванными подушками. Здесь работники раскатывали по глади полов на офисных стульях с колесиками, в то время как их подопечные в слюнявчиках лазали где ни попадя и шмякали палочками и ладошками по кожаным пуфам, кушеткам и секционным диванам.

Офисные стулья были что надо. Благодаря им Лео изобрел здесь игру под названием «Смерть на колесах», которую проводил в наружной игровой зоне. Правила такие: воспитатель, «прикрепленный» детишками к стулу, должен был в идеале маниакально рассекать на нем по зоне с жуткими криками: «Я Сме-ерть! Сейчас притронусь, и ты гото-ов!», а дети в это время с визгом носились как угорелые, порскали и уворачивались, радостно блестя глазенками и сопельками; короче, задача была вовремя отскочить от смертоносного офисного стула. Кстати сказать, Лео в роли водящего был уже не одинок: великолепная Смерть получалась из Лизы, еще одной воспитательницы, а также из крохотной доминиканки Сесилии, которая, гоняясь за детишками, визжала пуще их самих (от нее они отпрыгивали как от чумы). В общем, игра эта была бесспорным фаворитом среди всех детей «Нового дня» (хотя, гоняясь разом за целыми ватагами, Лео развивал скорость несколько меньшую). Один лишь пущенный шепоток, что сегодня, возможно, сыграем, вмиг поднимал на ноги полтора десятка детских душ, которые ради любимой игры безропотно и усердно собирали с пола все, что успели с утра набросать: бумажки, карандаши, катышки пластилина.