Пожиратели душ - [41]

Стук копыт смолк, ее схватили и потянули вверх, и она оказалась лицом к лицу с раскрасневшимся младшим сыном верховного старейшины, Рисом. Это был высокий крепкий парень, и, хотя ему исполнилось только семнадцать лет, он всецело унаследовал безжалостный характер отца. Рис никогда не разговаривал с Алис, даже не смотрел в ее сторону, но при этом девушка запомнила его прозрачные светло-голубые глаза. Что-то было в их взгляде, от чего она леденела. Они казались пустыми и безжизненными, будто смотришь на камень. Рис держал Алис обеими мясистыми лапищами: одной выкрутил ей руку за спину, а другой схватил за горло. Алис впервые оказалась так близко к парню своего возраста, с тех пор как они с Дельвином держались друг за друга на Ограде. Но тогда она была еще ребенком. От Риса исходил острый мускусный запах, и Алис попыталась освободиться, но он еще сильнее выкрутил ей руку и сдавил шею. Еще немного, и он вывихнет ей плечо. Парень пока не произнес ни слова, только внимательно вглядывался в лицо Алис, будто хотел чего-то доискаться. А потом оттолкнул ее от себя и рявкнул:

– Что ты видела?

Освободившись, Алис подумывала снова броситься наутек, но лошадь Риса стояла наготове, и ясно было, что бежать бесполезно. Единственная надежда – заговорить ему зубы.

– Я заблудилась, – сказала Алис. – Повернула не в ту сторону и оказалась здесь.

Рис выдохнул, и пар вырвался у него из ноздрей. А потом он ударил ее. Это был сильный шлепок тыльной стороной кисти по уху. Алис пошатнулась и чуть не упала боком в снег. Все кружилось и вращалось перед глазами, она с трудом удерживалась на ногах. Горизонт перекосился, дом Матери и Отца виделся под углом. Потом мир снова выровнялся, и Алис увидела, что рядом с домом показалась фигура в синем. Девушка. Золотистые волосы вокруг лица; рот, как бутон цветка. Керис. Кто же еще.

И тогда Алис снова посмотрела на Риса, широко раскрыв глаза. Ей вспомнились смешки и шепот, шарканье ног, глухой стук. Керис и Рис в доме, уверенные, что они одни. Керис, младшая дочь старейшины Майлса, и Рис, младший сын верховного старейшины. Они не женаты – слишком молоды для свадьбы. Им вообще не следует находиться рядом, когда никого больше нет, тем более здесь, в старом доме, куда запрещено ходить. Алис втянула воздух. Как же она раньше не обратила внимания на этот запах. Запах страха. Рис до смерти боялся, намного больше, чем она.

– Я ничего не видела, – сказала Алис. – Если вы меня отпустите, я ничего не скажу.

Исходивший от Риса запах стал едким. И прежде чем Алис успела осознать происходящее, Рис снова ударил ее, и на этот раз она упала на землю. До ушей девушки донесся резкий свист. А потом все звуки исчезли.

* * *

– Да живая она, – произнес голос Керис.

Это были первые слова, которые услышала Алис, придя в себя. Она лежала на боку в снегу на том месте, где упала.

– Я и не думал, что она мертвая, – буркнул Рис.

– Не нужно мне грубить, – отозвалась Керис.

Алис прикоснулась к лицу в том месте, где Рис ударил ее. Под пальцами она чувствовала кожу, но сама кожа ничего не чувствовала.

– Вставай, – приказал Рис.

Алис перевернулась на колени и поднялась. И тут же желудок ринулся к горлу, и его содержимое хлынуло изо рта Алис Рису под ноги. Он отскочил назад, а она продолжала извергать рвотные массы, пока желудок не опустел. Затем Алис вытерла рот рукавом:

– Честное слово, я ничего не видела. Я знаю, что не должна быть здесь. Мне нужно домой. – Алис взглянула на небо. Солнце уже клонилось к западу. – Мне велели вернуться, когда пробьет полдень.

Рис покачал головой:

– Слишком поздно. Пойдешь со мной. Я расскажу отцу, что поймал тебя при попытке к бегству.

У Алис звенело в ушах, голова кружилась.

– Пожалуйста, не надо этого делать. Я обещаю, что никому не скажу ни слова.

Она наткнулась на пустые и холодные, как снег, глаза Риса.

– О чем не скажешь?

Алис перевела взгляд с него на Керис. Та дернулась, как попавшая в ловушку птица.

– Ей нельзя доверять, – заявила Керис.

– Иди домой, – сказал ей Рис.

Керис посмотрела на него, розовые губы приоткрылись и дрогнули.

– Что?! Так далеко? Одной?

Алис почувствовала нестерпимое желание надавать Керис по щекам.

– А чего же ты так боишься, Керис?

Керис сощурила глаза и поджала губы:

– Не смей разговаривать со мной. От тебя одно только зло. Все это знают.

Алис почувствовала запах гари, как будто где-то тлели угли или ей подпалили юбки.

– Ты смотрела, как пожиратели душ убивают твоих родителей, – продолжала Керис. – Это ты их позвала. Отперла им дверь и показала, куда идти.

– Это неправда, – возразила Алис.

Впрочем, знай Керис, как все было на самом деле, она уж точно решила бы, что Алис приносит зло. И Алис не смогла бы ей возразить.

Керис скрестила руки на груди, и внезапно Алис бросилось в глаза ее сходство с матерью: скоро у Керис станет такое же квадратное лицо и она будет носить такой же накрахмаленный фартук. Алис увидела дочь старейшины Майлса такой, какой та была на самом деле, смотрела на нее, словно сквозь тончайшее прозрачное стекло. Вот ее тщеславие. Самодовольная уверенность, что все ей обязаны. Сознание собственной важности. Все, чем была Керис и чем она может стать, предстало перед Алис, как на блюде. Алис вдохнула этот образ и почувствовала внутри тепло. Кровь быстрее побежала по венам. Тепло перекинулось на кожу, как вспышка румянца на щеках.