Пожиратель - [26]

— Нет, мальчик, он человек. Причем не самый умный, хоть и гений, — Ник молчал, и Мирэлле говорила за обоих.

— Разве человек способен на такое? — не унимался юноша.

— Черт, Ингмар, ты же физику изучаешь, химию, вон уж и до астрономии добрался, даже до основ машиностроения. Это же просто газ, сонный газ. И громкоговоритель. Разве ты не знал?

— Это я понимаю, но… он ведь летал!

— Это просто машина, хорошая машина, способная летать к звездам, — Мирэлле устало рухнула в кресло. Ей очень хотелось открутить голову Нику, но она предпочитала оставить это удовольствие для Ольги, великой поборницы невмешательства.

— Если это машина, то почему я не могу на ней летать?

— Потому что у тебя нет ключа, который еще и компьютер управления… двигатель, в общем, — Саймон наконец-то заговорил.

Мирэлле устала ругаться с Ником и ждала лишь удобного случая, чтобы запихнуть его в челнок и вернуться на станцию. А там уж Ольга быстро разберется с новоявленным демиургом. Саймон же, невзирая на возмущения напарницы, продолжал внедрять свои законы, давая новый устав и уклад жителям мира. По всем городам и странам побежали эмиссары, разнося вести "от бога", ломая привычный ход развития людей, и без того семимильными шагами дошедших из каменного века до уровня развития раннего средневековья. Новая религия укоренялась, вгрызаясь цепкими зубами в души тех, кто торопился принять новое учение, а торопились многие, ибо ничто так не ломает сознание, как чудо. А оно было дано и подкреплялось внезапными появлениями Николаса в разных концах света.

— Мир, будь снисходительна, ты ведь сама это начала, — оправдывался Саймон, пытаясь примириться с напарницей.

— Идиот! Ты разницу между обработкой камней, ремеслами и тем, что дал им религию, чувствуешь? Или тебе все едино? Я учила их работать руками, ты же сломал им мозги! — Мирэлле оставалась при своем мнении и настаивала на возвращении на станцию.

— А тебе не кажется, что в наш мир тоже когда-то прилетел кто-то такой же, как мы с тобой? И нас тоже учили, развивали. И религию тоже дали.

— И что хорошего из этого получилось, даже если все было так?

— Хм, сложный вопрос. Но, если так, то мы имеем право делать то, что делаем.

— И чем ты лучше тех, кто превратил наш мир в стадо меркантильных идиотов, не способных смотреть дальше собственного кошелька?

— Может, ему просто не хватило времени?

— А ты решил навечно здесь остаться?

Прибывший гонец загнал пятерых коней, пока добрался до резиденции Николаса и Мирэлле. Несмотря на "божественный статус", Саймон продолжал жить в небольшом поместье, которое скорее являлось лабораторией, нежели жильем. Посланник был от короля соседнего государства. Изможденный гонец только и смог, что протянуть письмо, рухнув без чувств посреди комнаты. Пока Мирэлле с Ингмаром приводили его в сознание, Ник ознакомился с содержанием письма. Оно гласило, что единственная дочь короля смертельно больна, и государь коленопреклоненно умолял спасти его ребенка.

— Судя по симптомам, это похоже на рак, причем метастазы уже пошли во внутренние органы. Ник, мы бессильны даже с нашими лекарствами, слишком поздно, — произнесла Мирэлле, прочитав протянутое письмо в зависшей тишине.

— Я спасу ее, теперь это мой долг. Хм, молитв с просьбами в письменном виде мне еще не присылали. Я не могу проигнорировать, — Саймон задумался.

— Ты ничем ее не спасешь, ей жить осталось пару дней, если не меньше. И прекрати играть в спасителя, тошно уже от тебя.

— Учитель, вы действительно можете это сделать? — брови Ингмара поползли вверх. После всех изменений юноша по-прежнему оставался с Ником, более истово налегая на науки, благо учитель не скупился на новые знания.

— Чушь, лекарства не сработают, слишком поздно. Хватит, остановись. Пора возвращаться и дать этому миру возможность жить собственным умом, мы и так много напортачили, — Мирэлле продолжала стоять на своем.

— Мир, накопитель уничтожит раковые клетки в считанные секунды. Если девочка еще жива, то я ее спасу. Время не терпит.

— Стой!

Нано-машины рассредоточились по телу измученной болезнью девочки. Он успел, поймал практически на последнем вдохе, но успел. Николас Саймон творил чудо, которого еще не видели жители этого мира: возвращал из мертвых. Любой врач со станции понял бы, что она еще жива, но уровень королевского лекаря не позволял услышать слабое сердцебиение без стетоскопа, девочку объявили умершей. И теперь она на глазах у всех присутствующих оживала, болезнь покидала тело настолько очевидно и быстро, что даже легкий румянец заиграл на бледных впалых щеках, и это был не румянец горячки.

— Она красива, не правда ли? Даже изможденная, даже на пороге смерти — все равно красива, — тихо проронил Ингмар, глядя как Саймон собирает накопитель.

— Я не знаю, никогда не задумывался над тем, что такое женская красота и как она выглядит, — пожал плечами Ник.

— У тебя никогда не было любимой женщины, детей?

— Детей у меня по факту быть не может, а вот женщины… хм, у меня их целых две, и одна из них за это "чудо" с меня шкуру спустит. Но это не те отношения, о которых ты подумал.

— А ты спасаешь только дочек королей? — Ингмар пристально посмотрел на учителя.