Пожар любви - [2]

— Я тоже, — ответил он, и она заметила, как нехотя он отпустил ее руку. Потом он отошел со своими партнерами.

Лили смотрела, как он уходит, все еще ощущая запах сандалового дерева и сосны. Комната наполнилась воспоминаниями.

— Не время, — прошептала она вслух и про себя подумала: «Так было всегда. Неужели так всегда и будет?..»

Часть первая

Глава 1

15 июня 1976 года

Лили бережно счищала грязь с человеческого черепа восьмисотлетней давности. Хотя ей было всего четырнадцать, она уже побывала на археологических раскопках в Британском Гондурасе, Мексике, Перу и Чили и знала, как с помощью метелочки из мягкой щетины удалять частички пыли с древних предметов и скелетов, чтобы не повредить драгоценной патины и налета, дающих ключи к загадкам древней культуры.

Ее отца не занимали черепа и кости, но для Лили они были интересны. Комок грязи отвалился от основания черепа, и теперь она могла сказать, что этому майя отрубили голову. Она решила, что этот череп принадлежал мужчине, поскольку он был крупнее женских, которые они находили в этом районе. Кроме того, челюсти были развиты сильнее и носовое отверстие более широкое.

«Наверное, жертвоприношение», — подумала она про себя, зная, что майя очень ценили именно человеческие жертвы. В прошлом году она ездила с отцом в Чичен-Ицу, где верховные жрецы майя бросали освященные жертвы в кенотафий, или священный колодец, чтобы вымолить у бога дождь. Лили видела многочисленные изображения этих жертвоприношений: вырванные у жертв сердца, отсеченные головы, тела, утыканные стрелами. Она никак не могла примириться с жестокостями, которые совершали люди во имя веры, поэтому говорила себе, что все эти зверства остались в прошлом и не имеют никакого отношения к современности.

— Лили, как ты там? — Крик Джона Камерона Митчелла разнесся над всем пространством между храмом и джунглями.

Отца Лили, Дж. К. Митчелла, больше интересовала денежная стоимость доколумбовых находок, чем их археологическая ценность. Он продавал их археологам и антропологам, которые с энтузиазмом проводили долгие часы, расшифровывая иероглифы и разгадывая назначение церемониальной керамики, ювелирных изделий и головных уборов. Однако Лили не знала, что двигало отцом на раскопках; она просто радовалась, что он всегда охотно брал ее с собой.

— Все в порядке, — ответила она, стараясь работать быстрее, поскольку понимала, что их торопил не только близившийся заход солнца, но и надвигающийся сезон дождей. В этом году им повезло. Дожди почти всегда начинались в первых числах июня, но на этот раз они, слава Богу, запаздывали уже на две недели. За это время удалось собрать множество сокровищ.

На раскопках неподалеку от «бального зала» в Копане, где они работали сейчас в надежде на новые находки, Джей Кей обнаружил жадеитовые бусины, похожие на те, которые майя использовали в своих ожерельях. Хосе Перон, их проводник в четырех последних центральноамериканских экспедициях, нашел два эксцентриковых огнива — удивительные фигурки из кремнистого известняка, в которых так проявился гений мастеров майя. Работавшие вместе с Лили Мигель и Рикардо откопали кованые медные диски, когда-то украшавшие, по их мнению, головной убор.

Как только солнце ушло за горизонт, все вокруг потемнело. Лили хотелось бы узнать все об этом майя. О чем он мечтал, на что надеялся? Имел ли братьев и сестер? У Лили их не было, и она часто жалела об этом. Любил ли он? Лили только что пережила крушение из-за одного мальчика в школе. Недавно приехавший из Огайо Пол Ньюсам был необыкновенно хорош: черные вьющиеся волосы, искрящиеся газельи глаза и улыбка, которая могла растопить лед. Его родители снимали дом в районе Вест-Юниверсити в Хьюстоне, где жила Лили, и они ходили в одну школу: она в девятый класс, он — в десятый. Он ее совсем не замечал, а Лили делала все возможное, чтобы обратить на себя внимание.

Во время последнего футбольного матча она четыре раза сталкивалась с ним, надеясь, что он заглянет ей в глаза. Но даже когда она почти повалила его на землю, Пол только оттолкнул ее в сторону и, вскочив на ноги, даже не оглянулся. Иногда после школы она бежала домой и из окна своей спальни на втором этаже следила, как он проходит мимо их дома. Иногда проходила только полдороги и останавливалась у дома миссис Баркер, делая вид, что расспрашивает ее о подагре, потом брала стакан лимонада, садилась на веранде и ждала, когда появится Пол. Тогда она проглатывала лимонад, бросала миссис Баркер «до свидания», вылетала в дверь и, изображая, что только теперь заметила Пола, шла дальше.

Лили подозревала, что Пола очень развлекали эти преследования. Он не отталкивал ее явно. Не подходил к ней, требуя, чтобы она отстала, как это сделал Джерри Аккерман — ее единственное прежнее увлечение в возрасте семи лет. Но, как она теперь понимала, Пол был к ней совершенно равнодушен.

— Равнодушен — это самое подходящее слово, — бормотала она, вычищая грязь из глазниц своего приятеля-майя.

Дело в том, что Лили походила на мальчишку-сорванца. И не просто сорванца, а искателя приключений, как ее отец.

Своего отца Лили обожала. Он казался ей самым интересным, умным, знающим и потрясающим существом из всех, кого она знала и хотела бы знать. Она гордилась тем, что у него не такая скучная работа с девяти до пяти, как у отца Пола, служившего в нефтяной компании. Для Лили Джей Кей значил больше, чем жизнь. Когда ей было всего четыре, они поехали на первые раскопки — правда, всего лишь в Аризону — и ничего существенного не нашли. Но они провели вместе целую неделю. Она спала под открытым небом в спальном мешке рядом со спальником отца.