Поздняя повесть о ранней юности - [17]
В 1948 году я приезжал в отпуск и, проходя с группой наших одноклассников мимо дома, где жили Чекмаревы, зашли навестить Игоря, но не застали дома. Ксения Ивановна поздоровалась со всеми, кроме меня. Когда я уже учился в институте, мы с ней иногда встречались, я здоровался, но она смотрела мимо. И только в 1973 году в спортивном лагере института в Орловщине она, встретив меня, когда я возвращался с детьми от реки, подождала, пока я подошел, и сказала:
— Юра, я никогда не думала, что из такого хулигана получится такой хороший человек.
Затем взяла меня за руки и поцеловала. Дети стояли, ничего не понимая, а мы оба с Ксенией Ивановной вытирали глаза.
…А потом наступило 22 июня 1941 года. В этот день мы с Сашей собрались утром нести свой корабль на Днепр для проведения ходовых испытаний. Соорудили специальное устройство, чтобы могли нести четыре человека, упросили ребят нам помочь, а сопровождающим был взрослый — курсант спецшколы ВВС Воля Дунаевский, живший на нашей улице.
Мы уже заканчивали свои приготовления: вынесли на веранду корабль со всеми приспособлениями, собрали в сумку необходимый инструмент.
Неожиданно вошла вся заплаканная Сашина мама, Мария Львовна, высокая и очень красивая женщина. Она хотела что-то сказать, но, не сумев подавить спазм, зарыдала. Мы испуганно смотрели на нее, ожидая страшного известия, а она, наконец овладев собой, сквозь слезы хрипло крикнула:
— Мальчики, война началась!
— Ура-а-а! Теперь Красная Армия разобьет фашистов, и все будет хорошо! — заорали мы в две детские глотки.
Так закончилось наше детство.
Наш корабль был тут же забыт, мы начали жить другими интересами. Впереди нас ждали большие испытания, и мы их, каждый по-своему, прошли. После войны Саша окончил Металлургический институт (вечернее отделение) и долгое время работал горновым в доменном цехе Днепродзержинского металлургического завода, а затем перешел в вычислительный центр. Но прежней дружбы у нас уже не было, о чем я искренне сожалею.
А от того «ура!» до сих пор, когда вспоминаю, испытываю величайшее недоумение.
Днепропетровск, 25 августа 1941 г.
Накануне несколько дней где-то громыхала артиллерия, по ночам вспыхивали зарницы и доносились далекие разрывы. Потом снаряды стали залетать в город и даже на нашу улицу. Там, где сейчас студенческая поликлиника, стоял одноэтажный дом, в котором жили три почти наших сверстника. При одном из артналетов, за день до прихода немцев, снаряд угодил в щель, в которой прятались ребята. В общей суматохе тех дней мы даже не знали, где и когда их похоронили.
Щели тогда были в каждом дворе, их заставляли рыть службы гражданской обороны. Но прятались мы при бомбежках не в щелях, а в бомбоубежище, в общежитии строительного института, что на углу улиц Чернышевского и Лагерной.
Город наш бомбили часто, особенно в июле. Иногда по два раза в ночь объявляли воздушную тревогу, и тогда мама нас сонных тащила за руки в бомбоубежище. Когда налет заканчивался, мы возвращались домой. Собирали по дороге осколки зенитных снарядов, иногда еще горячие. Пока их было немного, мы их коллекционировали и обменивались.
С 1-го августа маме на работе дали для меня путевку в пионерлагерь, который находился возле двух радиоантенн на нынешнем проспекте Гагарина, а в то время это было за городом. Жили мы в лагере в палатках. По ночам, во время налетов, нас будили, мы сидели в щелях. Вожатыми у нас были студентки ДИИТа и учительницы. Меня избрали командиром звена, которое состояло из двенадцати человек.
Однажды ночью в ботанический сад, находившийся напротив нашего пионерлагеря, прибыла воинская часть, разместилась и замаскировалась под деревьями. Все время мы проводили там и так несколько дней, пока часть не уехала.
Подразделение это, как я понимаю сейчас, было штабное или разведывательное. Под деревьями рассредоточились маленькие танкетки с пулеметами «максим» и машины с радиостанциями. Бойцы и командиры были уставшие, некоторые с бинтами на ранах. Они позволяли нам лазить в танкетки и собирать там стреляные гильзы, восторгаться крепкой броней этих маленьких машин. Остудил нас сержант с забинтованной головой, сказав, что эта броня защищает так же, как зонтик.
18 августа, в связи с приближением фронта, пионерлагерь закрыли и детей отправили по домам. Мне поручили, наверное, потому что я до двадцати лет всегда казался старше своего возраста, отвезти на вокзал и отправить в Днепродзержинск двоих детей: маленького мальчика и девочку, но не намного младше меня.
Я не представлял тогда, что творится в городе, а тем более на вокзале. Вся площадь была завалена чемоданами и узлами, на которых сидели люди, дожидавшиеся отъезда.
Попытавшись несколько раз безрезультатно пройти в вокзал, я заметил справа, где сейчас кассы предварительной продажи, низкий барачного типа дом и надпись: «Военный комендант». Схватив за руки своих подопечных, я стал проталкиваться к этому дому, как к последней надежде. В дверях стоял в мокрой от пота гимнастерке, затянутой в ремни полевой формы, с красной повязкой на рукаве старший лейтенант-кавалерист — «Дежурный помощник коменданта».
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.