Поющий на рассвете - [30]

Как и ожидалось, на свадьбу явился Колебатель Земли, который пропустить такое важное событие в жизни сына никак не мог. Немного у него было детей, особой любвеобильностью на земле он не отличался. Снисходил лишь до тех, кто желал не божественное дитя, почести, славу и прочее, а просто ребенка. Таких было мало, и они обычно понимали, что маленький полубог — это большие проблемы.

— А я-то думал, где ты потерял третьего, — прогрохотал его голос над пустынным пляжем, и на песок хлынула волна, вынося перламутровую колесницу. Колебатель Земли сошел с нее, внимательно глядя изменчивыми, словно море, глазами на китсунэ. — А вас тут, оказывается, уже не трое, а четверо… Тем более благословляю.

— Я тоже благословляю, — директор кивнул. — Надеюсь, это защитит вас…

— Ой, ну как же, свадьба — и без меня? — с упавшей на волны радужной дуги почти скатилась крылатая богиня Гармонии, торопливо и чуть кокетливо поправила одеяние. — И я благословляю! Деточка, ты такая миленькая с пузиком. А роди-ка еще и моему певцу детеныша.

— Но я…

— Да, у вас будет очень миленькая птичка или лисичка, думаю.

— Но мне же…

— Ой, детка, ну неужели ты думаешь, что снять какое-то глупое проклятье, нарушающее гармонию, для меня трудно?

Идзуне решила смириться и не протестовать, тем более, что двое детей — это прекрасно.

— А если меня проклянет Император?

Боги переглянулись.

— Как думаешь, сможем ее защитить? — задумчиво сказала Гармония.

— Ох уж мне эти дети божественной крови со вседозволенностью… Конечно, мы все-таки не смертные, отразим проклятие. Это же наши миры, так? — Колебатель Земли кивнул.

— Спасибо, отец, — Менедем шагнул вперед, чтобы поклониться, но бог удержал его, обнял, потрепал по густым волнам гривы.

— Береги свою семью, сын.

— И ты тоже береги, — Гармония улыбнулась сирину. — Они у тебя очень гармоничные.

Оба шагнули назад, обнимая в четыре руки Идзуне, как в данный момент самую уязвимую часть их триады. И единственную, что осталась без покровительства своей Богини. После принесения клятв боги кивнули друг другу. Теперь тронуть лису не посмеет никто рангом ниже чистокровного божества, а Император все-таки смертный.

— Я думаю, нужно как-то украсить их, — усмехнулась Гармония, касаясь кончиком пальца лба каждого в триаде.

От ее прикосновения по каштановой шерстке минотавра, по светлой коже китсунэ и сирина зазмеились золотые узоры, сплетаясь в центре в трехлепестковый цветок.

— Мне нравится, — согласился Колебатель Земли.

Справедливость только тихо хмыкнул, отказываясь комментировать откровенные заигрывания старших богов.

— Думаю, нам пора назад.

Менедем обнял Леонта и Идзуне и шагнул в открытый портал.

— Надо будет сегодня сделать праздничный ужин.

— Мы тебе поможем, — пообещала Идзуне и широко зевнула, не успев даже прикрыться ладонью.

— Отсыпайся, хвостатик.

Директор попрощался с ними у дома Менедема, прихватил целителя и удалился, решив не открывать портал, а прогуляться пешком — слишком хорошо было среди деревьев в этой части академии. Менедем и Леонт провели Идзуне на второй этаж, в просторную спальню с ложем, которого все так же хватало на троих, ужин было решено перенести на завтрак или на обед.

— А ты, правда, родишь мне маленького сирина? — затормошил жену Леонт.

— Да-да, пернатенький, только дай мне хотя бы этого родить сначала, — сонно усмехнулась китсунэ.

Леонт улегся рядом с ней, замурлыкал песенку, усыпляя. Менедем пришел чуть позже, лег с другой стороны, осторожно укладывая голову так, чтобы касаться носом плеча лисы, чувствовать ее запах.

— Все хорошо, хвостатенькая?

— Да, — пробормотала пригревшаяся Идзуне.

Впервые за более чем полгода ей было действительно хорошо и спокойно, и она не боялась за будущее свое и ребенка, не кусала губы, чтобы не плакать, не сходила с ума, понимая, что потеряла все, ничего не обретя взамен. Мужья обнимали ее с обеих сторон, даруя уверенность в будущем.

Император понял, что его обманули, не прошло и луны. Ну, правда же, выписывали у него сына на единовременное проведение какого-то мероприятия, а прошел уже не один день, и строптивый мальчишка не вернулся. Его императорское величество выслал недвусмысленный приказ вернуть наследника, в ответ прилетел магический вестник, вместо письма принесший простенький артефакт-запись с голосом Идзуне.

«Я никогда не вернусь, ваше величество. Моя судьба — здесь, рядом с теми, кого я полюбила всем сердцем и кому я буду счастлива подарить детей. Прощайте!»

Матери Идзуне послала куда более обстоятельное письмо и гораздо более тайного и защищенного вестника, созданного не без помощи Менедема. Императрица супругу, пышущему гневом, не сказала ничего, вестника отправила обратно с пожеланием счастья.

В храмовый комплекс, где издревле проводились все ритуалы, Император бежал аж бегом, вернее, подгонял носильщиков паланкина, чтобы бежали, грозя всеми мыслимыми карами. Доставили его туда напуганные слуги и впрямь в рекордные сроки. До самого храма, правда, пришлось ему идти ножками по пологой и очень, очень длинной лестнице, ведущей зигзагами на вершину крутого холма, поросшего густым лесом. Боги даже от своих детей требуют покорности и смирения.