Поймай, если сможешь - [7]

Наконец-то он ее нашел! Теперь ей уже не удастся ускользнуть от него. И скоро Элизабет поймет, что ее прекрасной жизни скоро придет конец. Он-то уж постарается внести в нее несколько существенных изменений…

Элли выбрала для ужина с Николаем простое черное облегающее платье. Она осознанно остановилась на черном цвете, потому что он отражал ее настроение. Элизабет вспоминала о трагедии, унесшей жизнь Саши, а еще — если честно сознаться — ей овладел страх. Николай снова ворвался в ее жизнь, и она чувствовала, что ничего хорошего это не принесет.

Элли ругала себя за то, что послушалась совета отца и сбежала из Лондона, а потом и поменяла фамилию. Ее оправдывало только то, что она пережила такой кошмар и была травмирована, физически и морально, чтобы спорить с отцом. Разговор с Николаем всколыхнул забытые ощущения, и Элизабет еще раз убедилась в том, что пять лет назад была не в состоянии мыслить и принимать правильные решения.

Кроме того, Элли верила, что отец в первую очередь заботился о ней, о ее психическом здоровье. Он хотел помочь ей в тяжелую минуту, и таким образом надеялся загладить свою вину перед ней и Джеки. Они ведь росли практически без отца, и в тот момент ему представилась возможность проявить себя.

С одной стороны, сейчас Элли лучше понимала, почему отец решил увезти ее из Лондона. В последнее время она сблизилась с отцом, особенно после того, как у него диагностировали болезнь Паркинсона, и ей тоже очень хотелось любыми возможными способами облегчить ему жизнь. Пять лет назад отец боялся Николая и того, что он мог сделать с Элизабет, обвинив ту в смерти брата. Он неоднократно повторял дочери, что не стоит доверять человеку, у которого есть деньги и власть. По его мнению, Николай мог привлечь на свою сторону лучших адвокатов и осудить Элли за убийство. И у нее не было бы никаких шансов, ведь она даже не помнила, что произошло, а потому не могла защищаться. Должно пройти время, говорил отец, чтобы Николай мог более отстранение взглянуть на ситуацию, да и к ней самой — им обоим хотелось в это верить! — вернется память…

С другой стороны, Элизабет теперь считала, что было бы лучше остаться и все обсудить с Николаем. Тогда, возможно, он рано или поздно перестал бы винить ее в смерти Саши, понял бы, что именно его брат, скорее всего, и стал катализатором всех событий. Только какими-то непонятными желаниями Саши Элизабет могла объяснить их отъезд из дома. Она не могла придумать ни одной причины, которая могла бы заставить ее отправиться в эту поездку.

Если бы Николай перестал искать виноватого, то она бы и сейчас воспитывала Арину и не мучилась бы оттого, что бросила девочку, когда та в ней остро нуждалась. Элли до сих пор ощущала свою вину и жалела о том, что не видится с племянницей и не имеет возможности наблюдать за тем, как она растет.

Элизабет посмотрела на свое отражение в зеркале. Дрожащей рукой она поправила бретельки платья. Боже! Какая у нее бледная кожа! Ей давно надо отправиться на какой-нибудь курорт, чтобы набраться энергии и загореть. Однако такая мечта становилась все менее и менее выполнимой, учитывая тот объем работы, который ей предстояло сделать, как в своем офисе, так и в приюте. Многие проекты требовали ее постоянного внимания. Периодически появлялись и предложения участвовать в различных телевизионных программах, так что сейчас у нее совсем нет времени на себя. Даже о выходном не могло идти речи.

Мысли об отдыхе быстро сменились размышлениями о предстоящем ужине с Николаем. «А что я так нервничаю? Что ужасного может со мной случиться?» — покачала головой Элизабет.

Да, ей предстоит нелегкий разговор. Только при мысли об этом у нее уже от волнения начинало сводить живот. Ей вряд ли удастся проглотить хоть один кусочек, сидя за столом с Николаем. Она вспомнила обращенный на нее взгляд Голицына, полный гнева и обиды. К тому же Николай выглядел теперь еще более устрашающе и внушительно, чем пять лет назад. Несомненно, он до сих пор искренне винил ее в смерти брата. И Элизабет не сомневалась в том, что все угрозы, которые она услышала от него в свой адрес, будут исполнены. Николай собирался мстить ей за ее бегство, которое он объяснял для себя чувством вины…

— Я забронировал такой столик, чтобы нам никто не мешал, — сказал Николай.

Кто бы в этом сомневался! Элли бросила на мужчину косой взгляд и решительно села на стул, который для нее отодвинул официант. Они находились в самой уединенной части ресторана при отеле, в небольшом закутке, отделенном от остального зала ширмой. При этом перед Элли открывался потрясающий вид на патио, украшенное многочисленными кадками с экзотическими цветами. Посередине патио бил фонтан, в струях которого причудливым образом преломлялись лучи заходящего солнца.

Элли напомнила себе, что пришла сюда вовсе не для того, чтобы любоваться природой. С трудом отведя взгляд от зачаровавшего ее зрелища, она постаралась сосредоточиться на винной карте, которую вручил ей официант. Водя пальцем по списку, Элли боролась с вновь охватившим ее желанием встать и убежать из ресторана, да и из отеля тоже.