Пояс шахида - [21]

— По времени — полный ажур, — доложил Сыч в 10.00 следующего дня, выставив посты наблюдения по обычной схеме и прибыв в усадьбу Мента принять утреннюю порцию кофеина. — Все сходится по секундам. От оптики отказываемся — в график не влезаем, много лишних движений. Но в любом случае там расстояние нигде не превышает двадцать метров, с указками[21] — милое дело.

— Хорошо, — порадовался Шведов. — Нюансы?

— Нюансы? — Антон, отхлебнув кофе, пошевелил бровями. — В общем-то, нюансов нет, хотя…

— Что такое? — насторожился полковник.

— Да нет, ничего особенного, — небрежно отмахнулся Антон. — Надо будет узнать, как клетка стоит… Я-то держал в уме, что она как раз напротив окон — идеальная позиция. А когда сегодня с крыши административного корпуса низвергались, вдруг подумал, а почему именно — на против? Ведь может и сбоку стоять. А если сбоку, близко к окну, да втиснута в самый угол… Ну, пусть не в самый, а достаточно близко к углу…

— Тогда мы имеем в перспективе мертвую зону, — быстро сообразил Шведов, которому на прежней службе приходилось работать не только головой. — Как говорит ваш брат военный — перекрытое пространство…

— Ну — не совсем уж мертвую… Но один из объектов может оказаться вне параметров огневой задачи. А может и парочка. Слишком близко, да и висеть мы будем — переместиться и расширить сектор не удастся…

— Минутку, — Шведов перемотал кассету в видеомагнитофоне Мента и щелкнул кнопкой «play». Он записывал на всякий случай все репортажи по процессу — теперь пригодилось.

Увы, оператор крупным планом показывал сидящих в клетке подсудимых — никаких намеков на окна или расположение источника освещения…

— Твою мать, — мрачно выразился полковник, поразмышляв всего лишь двадцать восемь секунд. — Вот это пробел!

— Да ну, какой там пробел! Если клетка напротив — все вопросы отпадают. Узнать, как стоит, — всего делов-то!

— Твою мать, — повторился ас-аналитик, не соглашаясь с легкомыслием младшего коллеги. За то и почитали Шведова эти младшие, что умел мгновенно схватывать проблему целиком, походя отмечая все сопутствующие мелочи и выделяя возможные нестыковки. — Вот это мы попали…

Действительно, кто сказал, что клетка — напротив окон? Пообщались три минуты, разбирая суть обманчивого стереотипа. Выяснили причину заблуждения. Оба люди неглупые, страдают патологической склонностью к практическому изучению прикладной психологии — каждый в своей пропорции, разумеется: Сыч на порядок выше практикующего Головореза, полковник — на порядок выше Сыча.

Так вот, исходя из личного опыта и здоровой целесообразности, эти неглупые рассуждали примерно одинаково, что оборудованием зала судебных заседаний занимаются тоже отнюдь не дураки. И по идее, должны разместить участников процесса таким образом: судью — спиной к окнам, подсудимых — напротив, лицом. Процесс всегда идет в светлое время суток, окна обычно здоровенные, при таком расположении получается, что публика и подсудимые видят лишь силуэт судьи, в то время как судья, напротив, благодаря естественной подсветке может отслеживать малейшие нюансы физиолептики подсудимых и свидетелей. Это стереотип полковника. Установка Сыча была гораздо проще, примитивнее.

Если выбирать позицию для стрельбы и вопрос о предварительной маскировке не стоит, ощутимое преимущество будет у того, кто имеет два источника освещения сзади — по бокам, а сам при этом сретуширован темным оконным проемом. Тогда противник, заскочивший со свету в комнату, будет как на ладони, с естественной подсветкой в глаза, и ему придется поморгать, выискивая супостата.

Логично? Несомненно. Но полковник, ранее бывавший по долгу службы в некоторых залах заседаний, вдруг вспомнил два эпизода, когда эта простая целесообразность не соблюдалась и все расположение участников процессов было устроено с точностью до наоборот. И судья, кстати, жаловался — что-то неуютно в этих залах, как-то все наперекосяк идет…

— Ладно, черт с ним, с заблуждением — давай рассмотрим, что мы имеем, — обеспокоенный Шведов решил разобраться с недоразумением как можно быстрее. — Бери листок, рисуй квадраты…

— Какой листок, дядь Толь? — возмутился Антон. — Мент — бутылка водки — забегаловка — свидетель. Или так: мы с Мо смотаемся на Завокзальную, возьмем за жопу первого попавшегося ханурика, проходившего в облсуде за последние полгода, и…

— Контакт — только в крайнем случае, — уперся Шведов. — Светиться нельзя — это чревато. Бери листок, не стесняйся…

Антон хмыкнул, искоса посмотрел на старшего коллегу, как на слегка приболевшего, взял листок, карандаш и изготовился чертить. Возражать не посмел, но в круглых совиных глазах легко можно было прочитать: дядь Толь — ты совсем навернулся? Чем занимаемся, вообще?

Бесконтактных вариантов было предостаточно. Вот, по убывающей степени прямолинейности исполнения:

— подняться на второй этаж облсуда, зайти в зал да глянуть самому;

— не подыматься на второй этаж, а зайти в секретариат на первом, посмотреть схему эвакуации при пожаре — воз можно, там клетки обозначены;

— найти в пределах видимости точку повыше, вскарабкаться и рассмотреть в бинокль;