Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина - [106]

«…И в нынешнем 746-м году на Сырной неделе в понедельник он, Гаврила, ходил в Немецкую слободу на рынок, что словет Ладуга, и на том рынке он, Гаврила, сошелся з беглыми салдатами Иваном прозвище Стромынским, да с Савельем… и оныя Иван и Савелей звали ево, Гаврилу, на Троицкую дорогу для разбою проезжих людей, и он, Гаврила, с ними пошел. И они, Гаврила и Савелей, привели ево, Гаврилу, в селе Покровском в приходе церкви Николаю Чудотворца х крестьянину Григорью, а чей сын не знает, которой шинкует вином, и у него, Григорья, покупая на деньги вино, пили и начевали у оного Григорья в сарае три ночи заведомо, что воры. И от него, Григорья, он, Гаврила, с оными Иваном Стромынским и Савельем на Сырной недели в четверток пошли на Троицкую дорогу для разбою проезжих людей. И по той дороге за селом Ростокиным, прошед версты с три, дожидались их, оного Стромынского товарыщи четыре человека, а как им имена не знает. И все они семь человек в лесу ножем вырубили по палке. И в том же месте мимо их от Троицкого монастыря ехал человек, которой сказывался асессор Яков Кирилов сын Милюков с людьми тремя человека в одних покрытых санях на трех лошедях. И он, Гаврила, с показанными товарыщи оного Милюкова разбили… И, розбив, ево, Милюкова, и трех человек, привязали на той Троицкой дороги в лесу к деревьям, и все семь человек на показанных лошадях отъехали от него, Милюкова, версты з две. И оные товарыщи ево ему, Гавриле, дали денег два гривенника, да мелких серебреных дватцать три копейки, ефес серебряной, нож складной, и ево, Гаврилу, отпустили в Москву… И он, Гаврила, дорогою у шпаги ефес серебреной збил палкой, а лезвие переломил на двое и бросил на поле в снег».

Днем 21 февраля в село Покровское, где укрывались остальные разбойники, был послан копиист Сыскного приказа Семен Протопопов с солдатами и арестантом Гаврилой Рыжим. Однако в доме крестьянина Григория Барсукова никого, кроме его жены, застать не удалось (позже пойманные преступники признались, что они в то время «в Немецкой слободе, на Ладуге, на кружале пили вино», а сам хозяин дома «был в селе Покровском у мосту для покупки блинов»). Гаврила Рыжий указал, где была спрятана ободранная с саней Милюкова кожаная обивка, а также взятая разбоем «шуба китайчатая на лисьем меху», которую разбойники еще не успели продать. Кроме этого, в доме крестьянина Григория Барсукова были обнаружены запасы корчемного, то есть незаконного, «вина в трех боченках, на пример ведер по пяти» (спиртным разрешалось торговать только в казенных кабаках).

Спустя пять дней разыскиваемый крестьянин Григорий Барсуков сам явился к Каину и донес, что разбойники «ныне будут к нему ночью ночевать, чтоб он, Каин, пришед в дом ево, Борсукова, с салдаты, и оных оговорных взял». В ночь с 26 на 27 февраля сыщик с солдатами отправился в село Покровское к дому Барсукова, где «взял» троих разбойников — беглых солдат Ивана Стромынского, Савелия Исаева и беглого «матроса» Никифора Суету. Преступники вместе с хозяином дома были доставлены в Сыскной приказ.

На допросах все трое признались в совершении нескольких разбоев на Троицкой дороге. После их показаний повинную принесли и два разбойника, которые были пойманы Каином вместе с Гаврилой Рыжим в бане, — Василий Забалдин и Сидор Евдокимов, а чуть позже был сыскан еще один член их преступной группы — «матрос» Иван Карзанов. Таким образом, в Сыскном приказе оказались восемь участников разбойной шайки, включая содержателя притона Григория Барсукова. На основе их показаний можно восстановить картину деятельности шайки на Троицкой дороге зимой 1745/46 года.

Встречались разбойники в Немецкой слободе в кабаке, прозванном Ладогой, выпивали для смелости и отправлялись в путь. К вечеру ватага добиралась до Троицкой дороги, вооружалась дубинами и с наступлением темноты терпеливо ожидала запоздавших путников. Как только слышались звон колокольчика и топот копыт, преступники выбегали на дорогу и останавливали лошадей. Хотя некоторые проезжие и были вооружены холодным оружием, противостоять толпе нападавших с дубинами они не могли. Те избивали их, раздевали до нижнего белья, не оставляя даже штанов и обуви, и отводили в лес, где привязывали к деревьям и бросали на произвол судьбы. Добычей разбойников становились лошади, одежда, перевозимые вещи и деньги.

За сведениями об одном из налетов, совершённых этой шайкой, обратимся к показаниям одного из ее участников:

«Он же, Савелей (Исаев. — Е.А.), в нынешнем 746-м году после празника Рожества Христова, сколько спустя не упомнит, от оного Григорья Барсукова ходил для гулянья в Немецкой слободе на Ладуге на кулашной бой, и на той Ладуге товарыщ ево, Иван Стромынской, звал ево… на Троицкую дорогу для разбою проезжих людей, и он, Савелей, с ним пошел. И собрались на той Ладуге пять человек, а имянно: он, Савелий, Иван Стромынской, да Парусной фабрики матрозы Василей Заболдин, Никифор Суета, да незнаемо чину Сидор Евдокимов, да незнаемо какова чину кулак, которой торгует хлебом, а как ему имя, не знает, и были при них палки. И все они шесть человек ночью пришли на Троицкую дорогу, проехав село Ростокино, не доезжая деревни Мытищ, стояли у лесу и дожидались проезжих людей. И в то время никого не дождались, и пошли было к Москве, и, проехав Ростокино, ехали к ним навстречу из Москвы в одних санях на дву лошедях, которой сказывался Троицы-Сергиевой лавры служителем, и при нем был один подводчик. И он, Савелей, с показанными товарыщи оного служителя разбили и разбоем у него взяли две лошади — мерина карева, да мерина рыжева с хомутами, с уздами ременными, тулуп овчинной нагольной, да штаны лосинные, кафтан, да камзол суконныя гвоздишныя, два таза медных, шапку бархатную, три гнезда рубах, азям