Повседневная жизнь викингов IX–XI века - [17]

Но и на местных тингах были тоже свои лагманы, которые охраняли и толковали законы. Лагман являлся высшим представителем области, от имени народа он отвечал королю или ярлу, когда они посещали область. Все повиновались ему.

В лагманы выбирали богатых и умных бондов, смелых и храбрых, независимых и почитающих законы страны. Эта должность часто переходила от отца к сыну, а в некоторых семействах она была наследственной.

Первым человеком в стране во времена викингов считался конунг — король, за исключением Исландии, где все решалось на вече — тинге, и Оркнейских островах, где главным был ярл — королевский наместник. Однако оркнейские ярлы подчинялись норвежским конунгам. Вообще понятие «ярл» наиболее характерно для Норвегии, где большой властью обладали ярлы области Трённелаг Сфёндалёг) — так называемые ярлы Ладе (от названия их усадьбы). Ярлы подчинялись конунгу.

 Конунгом мог стать человек, родственники которого по материнской или отцовской линии были королями. Причем неважно, законным или незаконным сыном считался очередной претендент. Само слово «konungr» означает «сын знатного человека» или «человек из рода богов».

Но молодому человеку из рода конунгов, даже несмотря на поддержку знатных семей и отсутствие других соперников, было недостаточно объявить себя правителем страны. Его обязательно должны были «утвердить» на общем собрании — тинге — и принести клятву на верность. А конунг, со своей стороны, должен был обещать следовать законам.

Конунг одновременно выполнял и обязанности жреца — годи.

Он, как глава страны, обладал высшей судебной властью в стране, он рассматривал самые запутанные тяжбы и выносил по ним решения.

Кроме того, он осуществлял, как мы бы сейчас сказали, командование военными силами своего государства, являлся его верховным главнокомандующим. Его обязанностью была защита берегов страны и ее внутренней территории от набегов извне и сохранение там спокойствия и безопасности. Короли объявляли войну и собирали дружины. Именно от решения конунга зависело отправление или не отправление войска в поход.

Король наказывал преступников. В истории известны случаи, когда конунги самолично сжигали дома злодеев.

После смерти конунга его власть переходила к вновь избранному королю.

Однако младшие сыновья королей часто основывали небольшие государства, вырубая леса и устраивая там свои усадьбы и поселения. Оттого возникало великое множество малых королевств. Эти мелкие короли имели полную королевскую власть, собирали дань, созывали тинги, вели войну и наследовали свои королевства по прямому колену от отца к сыну. Однако все они подчинялись власти верховного короля страны.

Конунг имел некоторое количество своих собственных усадеб и, кроме того, получал содержание с хозяйств своих подданных, которые платили ему дань. Дань постепенно переросла в поземельный налог.

Помимо выплаты дани бонды должны были приглашать короля на «кормление» — вейцле. Это означало, что конунг с дружиной путешествовал по усадьбам своих подданных и на месте потреблял, то есть съедал и выпивал, причитающиеся ему продукты — так называемую «съестную подать». Немного странная, на наш взгляд, система, не правда ли? Но она была оправдана самим строем жизни в эпоху викингов. При том уровне развития общества королю было гораздо проще самому приехать с дружиной к тому месту, где находилась «съестная подать», чем перевозить припасы по стране. Одновременно с «кормлением» конунг, разъезжая по стране, мог осуществлять контроль над выполнением законов и производить «инспекцию» подвластных ему территорий.

Однако не следует думать, что король в любое время мог приехать и «объесть» своих бондов. Вовсе нет: законы строго оговаривали время и частоту появления конунга с дружиной в той или иной местности. Так что ни о каком самоволии короля говорить не приходится. Оговаривалось даже количество воинов, которых правитель мог прихватить с собой, отправляясь на кормление. Когда оно превышало определенную цифру, то сокращалось число дней пребывания конунга в гостях. Так, когда норвежский конунг Олав Толстый прибыл в одну усадьбу со 100 дружинниками вместо оговоренных законом 70, то ему было «позволено» оставаться там не три ночи, как предписывал обычай, а всего одну.

Другой важной для государства податью была военная, когда каждая усадьба должна была поставлять воинов в полном вооружении для походов в другие страны или для защиты собственной территории. Если же король не объявлял похода, а оставался дома, то, в соответствии с законом, подданные должны были платить ему налог, возмещающий добычу, которую конунг мог привезти из похода. Такой налог носил смешное имя «хромого ледунга», или «хромого похода», ибо собирался в такое время, когда походы хромали, то есть не происходили вообще.

Королю также платилась некоторая часть виры — как «гаранту» соблюдения законов в стране и общей безопасности.

В случае смерти человека, у которого не было наследников, его имущество также переходило к конунгу. Это было так называемое «мертвое наследство».

На эти доходы и дани, собираемые с покоренных государств, и содержались семья и дружина короля, приносились жертвы языческим богам от имени всего народа и оплачивались прочие государственные нужды.