Повседневная жизнь в эпоху Людовика Святого - [12]
Охотиться и есть, есть и охотиться, хорошо спать, при случае принять несколько гостей — вот основные занятия рыцарей определенного общественного круга. Если кого-то заинтересует, как такой образ жизни оценивали те, кто к подобным удовольствиям относился плохо, то удовлетворить наше любопытство может один романист XIII в., описавший в одном из своих романов двор некоего императора[36] (фигуры вымышленной, но похожей на знатных вельмож того времени) и выведший на сцену, среди прочих персонажей, любителей охоты. Он рассказывает, как эти грубые молодцы выезжают поутру, после того как лучники будят их звуками рога и криками: «Вставайте, сеньоры! Пора в лес!» Романист описывает и их возвращение: погонявшись за оленем, зайцем и лисой вслед за своими собаками, они возвращаются до смерти усталыми, голодными, с всклокоченными волосами, в изорванных плащах, а их сапоги из жесткой кожи до колена вымазаны в крови. Однако у этих буйных удальцов остается достаточно сил, чтобы громогласно рассказывать о своих дневных подвигах и приключениях, при этом привирая, что вызывает улыбку у слушателей.
А когда после девятого часа (то есть трех часов дня) наступает время ужина и на стол подают кушанья, они садятся особняком, держась в сторонке от разборчивых; им нужна пища более плотная, чем другим, и они поглощают у себя в уголке без разбору быка с чесноком и кислым вином, жирных гусят, хлебный и молочный суп — не считая своей дичи.
Однако тот же поэт, который высмеивает охотников и издевается над ними, славит тех рыцарей, что любят турниры. Турнир также дает для их крепких тел, хорошо упитанных и налитых силой, сопряженное с насилием развлечение, в котором многие находят и выгоду. То, что рассудительные люди думали об этих состязаниях, которые поначалу были полезны как тренировка для сражений в настоящей войне, а потом стали источником зол, не имевшим оправданий, один доминиканский проповедник середины XIII в. передает в таких словах[37]: «У турниров есть свойства совершенно предосудительные, свойства, которые можно терпеть, свойства, которые должно одобрять. К предосудительным свойствам следует причислить бессмысленную расточительность, проявляемую рыцарями при подготовке к турнирам: они разоряют враз и себя, и своих детей, и свой дом ради пустой славы и ради того, чтобы их провозгласили храбрецами и героями. Не говорю уж о тех, кто пользуется случаем выместить личную злобу и нарушает установленные правила боя, кто поднимает противников на смех, кто стремится блеснуть в глазах безумных женщин, которые присутствуют на этих сборищах, являющих собой картину столь же мало поучительную, как представления в языческих цирках. Еще можно допустить, чтобы рыцари вели меж собой благоразумную борьбу, имеющую единственной целью подготовку к войне. Но заслуга (то, что достойно похвалы) состоит в том, чтобы взаимно ободрять друг друга, как это практикуется, делать во имя Бога то, что долго делалось ради мирской суеты, то есть проявлять свою доблесть в борьбе с неверными или совершении иных великих подвигов».
Тем не менее корыстные льстецы считали нужным хвалить лишь роскошь и расточительность самых отчаянных турнирных бойцов. Тот же поэт[38], который только что высмеивал охотников, делает своим героем неимущего рыцаря. Этот рыцарь, едва получив деньги, сорит ими, тратит все средства на роскошное оружие, а на турнире мечтает лишь о том, чтобы ослепить всех пышностью выезда, жизнью на широкую ногу в своей гостинице, могучими ударами, которые он нанесет в поединках, а взяв богатый выкуп за поверженных противников, — расточительностью по отношению к свите. О, турниры — великое дело! Даже бедные вавассоры[39], едва способные приобрести оружие и доспехи, мечтают о возможности принять в них участие. Те, кто к ним готовится, должны позаботиться о своей экипировке и экипировке свиты: они заблаговременно, сразу после объявления о предстоящем турнире и рассылки приглашений, заказывают у поставщиков оружия, живущих в прославленных и порой далеких городах, копья со щитками, гербовые щиты, доспехи для всадников и коней. Потом в городе, где назначена эта встреча, они резервируют самые престижные особняки. На щипце крыши дома, где остановился рыцарь, вывешивается его щит. Повсюду звучит музыка; по вечерам в освещенных домах, из окон которых льются целые потоки света, царит нескончаемое веселье, танцы и песни. После расселения начинаются торжественные выезды конных отрядов: всадники в роскошных облачениях, среди развернутых знамен, шелеста шелковых тканей и богатства меховых уборов, направляются обозревать будущее поле боя. Приходит день, и из сундуков с оружием, снятых с вьючных животных, вынимают кольчуги, кольчужные чулки, ремни и все необходимое для нарядной экипировки бойца. Во время боя зрители восхищаются толчеей на ристалище, мощными сшибками, красивыми ударами; слышны крики герольдов, объявляющих имена противников и ободряющих их; а сверху со своих трибун на эти подвиги смотрят дамы, завороженные зрелищем, — они, даже не желая этого, самим своим присутствием разжигают пыл вооруженных соперников. Если кому-то в такой схватке сильно достанется и он надолго выйдет из строя — удивляться не приходится. Но кто не готов начать все заново, едва придет в себя? И, надо думать, пристрастие к этой жестокой и блестящей игре многим представлялось опасным увлечением, коль скоро в 1261 г. король Франции, из раскаяния и от угрызений совести в тяжелое время
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) – видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче – исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
1968 год ознаменовался необычайным размахом протестов по всему западному миру. По охвату, накалу и последствиям все происходившее тогда можно уподобить мировой революции. Миллионные забастовки французских рабочих, радикализация университетской молодежи, протесты против войны во Вьетнаме, борьба за права меньшинств и социальную справедливость — эхо «долгого 68-го» продолжает резонировать с современностью даже пятьдесят лет спустя. Ричард Вайнен, историк и профессор Королевского колледжа в Лондоне, видит в этих событиях не обособленную веху, но целый исторический период, продлившийся с середины 1960-х до конца 1970-х годов.
В работе впервые в отечественной и зарубежной историографии проведена комплексная реконструкция режима военного плена, применяемого в России к подданным Оттоманской империи в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. На обширном материале, извлеченном из фондов 23 архивохранилищ бывшего СССР и около 400 источников, опубликованных в разное время в России, Беларуси, Болгарии, Великобритании, Германии, Румынии, США и Турции, воссозданы порядок и правила управления контингентом названных лиц, начиная с момента их пленения и заканчивая репатриацией или натурализацией. Книга адресована как специалистам-историкам, так и всем тем, кто интересуется событиями Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., вопросами военного плена и интернирования, а также прошлым российско-турецких отношений.
В настоящем издании мы представляем принадлежащий перу известного ученого — Стивена Рансимена очерк истории Первого Болгарского царства — государства» существовавшего на Балканском полуострове с конца VII до начала XI вв. Своим возникновением одно из первых славянских государств обязано тюркоязычным протоболгарским племенам» переселившимся на Балканы под давлением Хазарского каганата. Их смешение с коренным славянским населением и привело к возникновению этноса» за которым закрепилось название — «болгары».
Известный итальянский историк Джина Фазоли представляет на суд читателя книгу о едва ли не самом переломном моменте в истории Италии, когда решался вопрос — быть ли Италии единым государством или подпасть под власть чужеземных правителей и мелких феодалов. X век был эпохой насилия и бесконечных сражений, вторжений внешних захватчиков — венгров и сарацин. Именно в эту эпоху в муках зарождалось то, что ныне принято называть феодализмом. На этом фоне автор рассказывает о судьбе пяти итальянских королей, от решений и поступков которых зависела будущая судьба Италии.
Банников Андрей Валерьевич. Эволюция римской военной системы в I—III вв. (от Августа до Диоклетиана). — СПб.: ЕВРАЗИЯ, 2013. — 256 с., 48 с. цв. илл. Образование при Августе института постоянной армии было поворотным моментом во всей дальнейшей римской истории. Очень скоро сделался очевидным тот факт, что безопасность империи требует более многочисленных вооруженных сил. Главными препятствиями для создания новых легионов были трудности финансового характера. Высокое жалованье легионеров и невозможность предоставить ветеранам в полном объеме полагавшегося им обеспечения ставили правительство перед практически неразрешимой дилеммой: каким образом сократить расходы на содержание войск без ущерба для обороноспособности государства.
Антон Викторович Короленков Первая гражданская война в Риме. — СПб.: Евразия, 2020. — 464 с. Началом эпохи гражданских войн в Риме стало выступление Гракхов в 133 г. до н. э., но собственно войны начались в 88 г. до н. э., когда Сулла повел свои легионы на Рим и взял его штурмом. Сначала никто не осознал масштабов случившегося, однако уже через год противники установленных Суллой порядков сами пошли на Рим и овладели им. В 83 г. до н. э. Сулла возвратился с Востока, прервав войну с Митридатом VI Понтийским, чтобы расправиться со своими врагами в Италии.