Повседневная жизнь итальянской мафии - [36]

Выстрелы в ночи

Вовсе не будучи самой оживленной улицей Палермо ночью, виа Либерта, со своими шикарными магазинами, не менее шикарными кафе и самыми дорогими ресторанами для изысканной публики, тем не менее до определенного ночного часа была обычно полна праздных гуляк. 10 мая 1981 года, наслаждаясь вечерней прохладой, по ней прогуливались жители Палермо, как парижане бродят по своим Елисейским Полям.

В начале двенадцатого ночи один «человек чести» лет двадцати, ростом около 175 сантиметров, вышел из белого автомобиля — «тальбота» или «гольфа», здесь показания свидетелей расходятся, — который остановился на виа Рикасоли в нескольких десятках метров от виа Либерта. В правой руке он держал предмет, длиной примерно 90 сантиметров, обернутый газетой, который, судя по всему, весил не меньше пяти килограммов.

Молодой человек спокойно прошел по улице и остановился напротив ювелирного магазина Контино, расположенного на углу виа Либерта. Не обращая внимания на прохожих, он поднял то, что было у него в руке, целясь в бронированную витрину, защищавшую драгоценности от злоумышленников-грабителей. Раздались какие-то металлические звуки. Затем — серия коротких автоматных очередей, сопровождавшихся вспышками; по бронированному стеклу разбежались трещины. Кажется, молодой человек безо всякого стеснения собирался разрядить в витрину весь заряд своего автомата.

Выпустив обойму, он остановился, проверил свою работу и вновь принялся за дело. Когда он начал стрельбу по второму кругу, то заметил, что к нему бегут два полицейских, сжимавших в руках табельное оружие. Молодой человек нацелил на них дуло автомата и открыл огонь. После короткой перестрелки, в которой никого не зацепило, так что можно было подумать, что обе стороны состязались друг с другом в плохой стрельбе, молодой человек решил, что ему пора на покой, и исчез гораздо быстрее, чем появился.

Палермо никогда не был городом безумцев, местная пресса на другой день пестрела недоуменными вопросами. Среди прочего журналисты вопрошали, что могло толкнуть молодого человека на такие странные действия: сначала разряжать автомат, стреляя в бронированную витрину ювелирного магазина, а затем — как бы в полицейских? Явно не жажда наживы, поскольку, хотя витрина и была сильно повреждена, таинственный стрелок не проявил никакого интереса к ее содержимому Тогда что же?

Гильзы, собранные полицией на месте стрельбы, помогли ответить на кое-какие вопросы, правда, несколько позже. На них стоял тот же номер, как и на тех, что были обнаружены возле тела Стефано Бонтате — 711–74. Стреляли, ясное дело, из «Калашникова».

Расстреливая витрину, таинственный стрелок явно не преследовал никакой иной цели, кроме проверки возможностей своего оружия в случае его применения против бронированного стекла толщиной в несколько сантиметров. Но был ли он удовлетворен? Время ответило и на этот вопрос.

Роковое свидание

Скорее всего, Сальваторе Инцерилло не знал о стрельбе возле ювелирного магазина Контино, когда несколько часов спустя вышел из дома утром 11 мая 1981 года. Ежедневная газета выходит обычно во второй половине дня, а новость явно была не из тех, о каких непрерывно сообщают по радио. Но если даже предположить, что Сальваторе Инцерилло об этом событии знал, оно явно никак не изменило его планов: в то утро у него было назначено любовное свидание с дамой его сердца, имя которой мы называть не станем, а вот адрес сообщим: виа Брунеллески, 50.

Если бы он почувствовал опасность, он не вылезал бы из своего бронированного автомобиля, белой «альфетты-2000», зарегистрированной в Палермо. Но Сальваторе Инцерилло был совершенно убежден, что на тот период у него было гораздо больше шансов жить, чем умереть. Конечно, он нисколько не сомневался, что его противники корлеонцы желали бы покончить с ним не менее быстро и жестоко, чем это было сделано с его товарищем Стефано Бонтате. Но ему казалось, что, в отличие от Бонтате, он располагает неким «видом на жизнь».

Представитель корлеонцев в Капитуле Сальваторе Риина доверил ему в тот период, когда отношения между ними еще не испортились, 50 килограммов героина, предназначавшегося для продажи в Америке. Сальваторе Инцерилло был близким родственником «семьи» Гамбино, самой могущественной в нью-йоркской «Коза ностре», то есть ему было более сподручно переправить этот товар на американский рынок.

50 килограммов героина стоили около 4 миллионов американских долларов. И поскольку Сальваторе Инцерилло еще не вернул деньги Сальваторе Риине, он считал, что жизнь его вне опасности. Он полагал, что никто никогда не захочет потерять 4 миллиона долларов в обмен на одну человеческую жизнь. Но он ошибался. Ненависть, которую испытывали к нему корлеонцы, была беспредельна. Враги Сальваторе Инцерилло были готовы на все, лишь бы избавиться от него; они готовы были даже потерять выручку от двухмесячной бесперебойной работы одной из своих лабораторий.

Именно ради Сальваторе Инцерилло испытывался «Калашников» в стрельбе по бронированному стеклу витрины ювелирного магазина Контино.

Палермская полиция обнаружила еще не остывшее тело Сальваторе Инцерилло 11 мая 1981 года около 12.30. Глава «семьи» Пассо ди Ригано лежал на спине возле своего бронированного автомобиля, дверцу которого он так и не успел открыть, во внутреннем дворе дома номер 50 по улице Брунеллески, дома, где прошло последнее в его жизни любовное свидание.