Повседневная жизнь британского парламента - [89]
Европейский парламент — прежде всего консультативный орган, однако он (теоретически) может распустить всю Комиссию, повлиять на принятие бюджета и программ расходов Европейского сообщества, а если абсолютное большинство членов парламента проголосует за поправки к предложению Комиссии, и Совет министров, и Комиссия должны принять их во внимание. Однако последнее слово остается за Советом. Брюссельская Еврокомиссия управляет Единой сельскохозяйственной политикой и всеми другими соглашениями, заключенными членами ЕС. Она выступает с политическими инициативами в области дипломатии, разрабатывает повестку дня Совета министров и составляет проекты его законодательных инициатив.
Британское законодательство надлежит приводить в соответствие с европейским. Директивы Евросообщества предоставляют национальным правительствам определенное пространство для маневра, чтобы адаптировать это законодательство к политической и экономической ситуации в своей стране, однако после того как директива была принята Советом министров, ее следует выполнять буквально. Выборный Европарламент может предлагать поправки к законам, которые должны рассматриваться Комиссией и Советом, но не являются для них обязательными. Комиссия обладает огромной властью в плане разработки законов, которые Совет министров вправе отклонить, но ЕК предлагает столько законопроектов (пользуясь при этом преимуществом постоянства и преемственности по сравнению с Советом), что многие из них принимаются без должного изучения. Комиссия также следит за тем, насколько четко страны ЕЭС следуют положениям Римского договора. Она и сама может издавать законы, которые обязательны к исполнению во всем ЕЭС и не требуют одобрения Совета министров, особенно в области сельского хозяйства, угля и стали, а также «политики в области конкуренции» (имеющей целью обеспечить честную и равноправную конкуренцию между промышленностью европейских стран).
Комиссия находится далеко от Вестминстера, и у британских депутатов есть мало возможностей наведаться в Брюссель или пообщаться с коллегами из Европарламента. В Брюсселе постоянно проживают два британских комиссара, один из которых всегда является бывшим депутатом, но и эти комиссары почти не поддерживают контактов с членами британского парламента. Неудивительно, что при столь ограниченном политическом вкладе многие директивы Еврокомиссии, а также ее навязчивое стремление устанавливать общие стандарты, например ставку НДС, находятся вне всякой связи с реальными потребностями стран-членов.
Парламент практически не может изменить решения, принятые ЕЭС, разве что ему, опираясь на поддержку общественности, удастся убедить правительство в ходе парламентских дебатов и «правительственного часа», что новые предложения будут неприемлемы для Великобритании. Тогда премьер-министр, председательствующий на заседании правительства, и другие министры должны попытаться повлиять на Совет министров. Это сражение может быть проиграно, особенно сейчас, когда, после принятия национальными парламентами стран-членов ЕЭС Закона о единой Европе в 1986 году, право вето было фактически отменено.[47]
Министрам приходится лететь в Брюссель, Люксембург или другую европейскую столицу для проведения этих затяжных переговоров, явно ведущихся на измор. Заседания, длящиеся всю ночь — обычное дело, а не исключение; они продолжаются до тех пор, пока не будет принято решение или дело не зайдет в тупик. Министрам не обязательно дожидаться их завершения, поскольку каждая национальная делегация состоит из министров и госчиновников, и вопреки британским традициям старшие госчиновники занимают положение министров «на общественных началах» и могут продолжать переговоры в отсутствие последних. Как только решение принято, председатель Совета, избираемый на полгода от каждой страны по очереди, подводит итог и объявляет о результате голосования, если только его не оспорит одна из национальных делегаций. Решение обязательно для исполнения всеми странами-членами.
Раньше было возможно наложить вето на решения Совета министров. Многие страны-члены, поступая по континентальной традиции, «присоединяются к большинству», принимая его точку зрения, даже если они возражали против нее до последнего момента. Однако Франция редко поступает таким образом. Согласно «Люксембургскому компромиссу» 1966 года, французская делегация противопоставляет свое вето тому решению, которое сочтет не отвечающим национальным интересам — иногда не в открытой форме, а попросив отсрочить (часто до бесконечности) принятие решения, чтобы предоставить время для дальнейших консультаций: теперь такой метод уже недоступен.
Вернувшись на родину, министры должны отчитаться перед парламентом о своей поездке, сделав правительственное заявление, а депутаты задают им вопросы о результатах переговоров обычным путем. В прессе сообщают, что министры «победили» или «проиграли» в Брюсселе. Парламент, понятное дело, тоже оперирует такими терминами, поскольку речь идет о национальных интересах.
