Повезет — не повезет - [23]

— Если вы не выполните наших требований, — сквозь змеиное шипение прокричал Дрейк, — может, вы и получите свой талисман, но хрена с два получите его добровольное согласие принять участие в набеге на Сакраменто!

— Лучше убьем их прямо сейчас, — прошипел Шуэлдностек’енхху, поднимая пистолет. — Зачем нам талисман-человек? Моей удачи хватит на…

— Молчи, Шуэлдностек’енхху!!! — транслятор, переводя слова капитана, взревел так, что инп, державший прибор, откинулся назад. — Твоей удачи не хватило даже на то, чтобы их прикончить! Талисман шарренов не смог убить двух жалких человек! А теперь мы должны довериться твоему везению в бою с шестью тысячами их соплеменников?!

По толпе инпов снова прокатилось шипение, более тихое и даже, как показалось Дрейку, слегка подавленное.

Шуэлдностек’енхху сник, все его хоботки жалко обвисли. Больше он не подавал голоса, зато главарь пиратов принялся тихо переговариваться со своими приближенными — так тихо, что транлятор даже не попытался перевести их разговор.

Наконец Пронгхарав’шал перестал шипеть и снова повернулся к людям.

— Теперь я верю, капитан «Приватира», что твоим предком и вправду был великий шаррен, — сказал он. — Ты умеешь брать свое и не разжимать хватки, клянусь Великим Лоллардом! Хорошо, вы получите то, что требуете. Верней, это получит тот из вас, кто окажется талисманом.

— А что будет с тем, кто окажется НЕ талисманом? — тихо спросил Олбрайт.

— Нам нужен только талисман, — ответил пиратский главарь.

— А нам нужно то, что я перечислил. Сейчас и здесь! — заявил Робби, уперев руки в бока.

* * *

— Вот это дааа… — выдохнул Робби. — Нет, ты посмотри только!

— Смотрю, — угрюмо отозвался Олбрайт, у которого только что отобрали пистолет. — Но побери меня Великий Лоллард, если я понимаю, на что смотрю!

— Я тоже не понимаю, — признался Дрейк. — И все равно красиво!

Потолок здесь был таким низким, что можно было отчетливо разглядеть огромную вогнутую ажурную тарелку под ним. Вернее, можно было отчетливо разглядеть края этой тарелки — ее центр скрывался за кипением разноцветных огней. Под ажурной конструкцией, на вершине невысокого конуса с покатыми склонами, находилась площадка, в которую с десятиметровой высоты непрерывным потоком обрушивались «шаровые молнии», в то время как другие светящиеся шары таким же непрерывным потоком взмывали вверх и растворялись в красочном огненном бурлении вверху. Озоном здесь пахло так, словно вот-вот должна была разразиться большая гроза, и потрескивание шаров почти растворялось в могучем ровном гуле, исходившем от ажурной штуки на потолке.

— Красиво, черт возьми! — повторил Робби, завороженно глядя на буйство разноцветных огней.

— Да, красивый способ подохнуть, — сказал Олбрайт, тоже не сводивший глаз с площадки.

Дрейк резко повернулся к нему.

— Ты думаешь, они захотят, чтобы мы…

— Держите! — перебил его внезапный отрывистый рявк из транслятора, и двое инпов кинули людям короткие шесты, на обеих концах которых посверкивали голубыми блестками вытянутые штуковины величиной с большую грушу.

Дрейк машинально поймал серебристый шест посередине левой рукой. Шест был легким, шершавым, слегка прохладным, сделанным из какого-то неизвестного Робби металла. Олбрайт, стоявший к инпам почти спиной, не успел обернулся вовремя, и ему пришлось поднимать шест с «асфальта». Слонопотамы прокомментировали эту неудачу коротким шипением.

Инопланетян вокруг теперь было столько, что, скорее всего, здесь собрались все космические пираты — одни толкались возле людей, другие торопливо топали вдоль основания конуса, словно спеша занять места получше в зрительном зале, и Робби с екнувшим сердцем подумал, что пилот прав: их привели сюда не для того, чтобы они просто полюбовались со стороны великолепным зрелищем.

— Вы подниметесь туда, — тут же подтвердил его опасения Пронгхарав’шал, показав на площадку обеими передними конечностями и всеми хоботками. — И пробудете там не меньше…

Транслятор чуть запнулся, видимо, переводя чужие меры времени в привычные для землян, потом доложил:

— Десяти минут сорока трех секунд.

— Ты в своем уме?! — вырвалось у Робби.

Он переводил взгляд с главаря пиратов на танцевальную площадку для шаровых молний. Феерическое огненное зрелище внезапно перестало казаться Дрейку таким уж великолепным.

— Каждый талисман способен уцелеть там не меньше… Восьми минут тридцати двух секунд, — твердо повторил Пронгхарав’шал. — Самые лучшие могут пробыть там еще дольше. Наш главный талисман, которого вы убили, пробыл там… десять минут сорок три секунды.

— Понятно, — Робби, сглотнув, уставился на площадку. — Меньше четверти часа? Плевое дело.

— Ты так думаешь? — пробормотал Олбрайт.

— У вас есть пешты, чтобы защищаться, — продолжал капитан пиратов. — И есть удача-везение-счастье… Во всяком случае, у одного из вас есть удача-везенье-счастье.

— Может, сказать им сразу, у которого из нас это есть, и прекратить балаган? — шепнул кайенец Робби.

— Еще чего! — вскинулся Дрейк. — Мы оба справимся с этим делом и оба вырвемся отсюда! Клянусь Байконуром, Большим Взрывом и Великим Ллолардом!

Он бросил взгляд туда, где за спинами столпившихся у холма пиратов, метрах в двухстах от огненной свистопляски, стоял «Гермес» — огромный звездолет класса «декс», в котором чуть ли не все работало на скиолитах — от двигателей до бортового компьютера. Что там действительно все работало, причем работало безупречно, Дрейк проверил сам, наплевав на бурное возмущение Пронгхарав’шала, рвавшегося побыстрей обзавестись новым главным талисманом. В один из грузовых трюмов «Гермеса» без труда поместился «Приватир» — целый и невредимый, без малейшего следа дыры в борту. Следовало отдать должное импам — они умели не только ломать, но и чинить, тут их супертехника оказалась на высоте. Так же дотошно, как работу всего и вся на «Гермесе» (они с Олбрайтом даже слегка опробовали двигатели) Робби проверил вес и качество скиолитов, возвращенных в грузовой отсек «Приватира». Этой проверкой он почти довел Пронгхарав’шала до инфаркта — если у инпов, конечно, бывают инфаркты. Несколько раз Дрейку казалось, что у пиратского капитана лопнет терпение и он прикончит людей на месте, но, видимо, необходимость заполучить новый главный талисман пересилила ярость правителя космической Тортуги.