Повесть об Атлантиде - [15]

— Ну и иди к ней! — рассердился Юрка. — Что-то ты больно раскомандовался. Бери лодку и — пожалуйста…

— Ну и пойду!

Петька, захватив весла, спустился к реке. Поглядывая наверх, он долго громыхал уключинами. Ему не хотелось ехать одному, он не очень-то представлял, что за разговор может получиться с этой девочкой. Ведь пень-то действительно был здоровый… и «телку» она, наверное, не забыла. Петька еще раз взглянул наверх. Юрка отвернулся и засвистел «Широка страна моя родная». Тогда Петька рывком столкнул лодку на воду и прыгнул в нее.

Переплыв протоку, он поднялся на берег. Узкая тропа вела в тайгу. На проплешинах сырой земли — отпечатки маленьких каблуков. Петька прошел метров сто и остановился, увидев Лену. Она шла довольно быстро, — видно, дорога была ей хорошо знакома. Внезапно она остановилась и, чуть приподняв голову, прислушалась. Петька тоже насторожился — услышал шумное дыхание. Не сразу он понял, что это было его дыхание.

— Кто здесь?

— Это я… — помолчав, ответил Петька. — Помнишь, мы были позавчера?

— Вы из Усть-Каменска?

— Ага.

— А зачем вы сюда приехали?

— Мы здесь так… ищем… А ты?

— Мы тоже ищем. Мы ищем нефть. Я из лагеря.

Девочка подошла ближе.

Петька пытливо вглядывался в ее лицо. У нее были серые глаза — совсем не слепые! — большие и чистые, только смотрели они не на него, а немного в сторону.

— Нефть? А мы и без нефти… как-нибудь! Пойдем к нам, — неожиданно предложил Петька.

— Это далеко?

— Да вон остров, видишь? То есть, я говорю: близко… — спохватился Петька. — Метров триста… Через протоку.

— Пойдем. Только ненадолго. Если я ухожу надолго, за мной всегда приходят.

Оглядываясь, Петька двинулся к берегу. Девочка — за ним. И снова Петьку поразило ее спокойствие. Она шла так уверенно, будто не было ветвей, протянувших лапы поперек тропы, будто не было впереди крутого спуска, где она могла свалиться. У Петьки даже мелькнула мысль, что она притворяется слепой.

— Ты не бойся, — сказала Лена, когда Петька остановился, поджидая ее. — Я хорошо знаю дорогу. Сейчас будет ветка, я за нее всегда держусь, когда спускаюсь на берег.

— Здесь — сосна, — поправил Петька. — Это корень от сосны. Он из земли вылез.

— Я думала, ветка, — сказала Лена.

Когда они подплыли к острову, Димка и Юрка с удивлением уставились на них сверху. Петька в нерешительности стоял около лодки, не зная, протянуть ли девочке руку… Наконец он протянул ей весло. Ведь весло — не рука. Они поднялись к палатке.

— Вот… Димка и Юрка… — сказал Петька, махнув рукой в сторону друзей. Димка в крайнем недоумении вздернул плечами до ушей. Петька погрозил ему кулаком.

— А что вы здесь делаете? — спросила Лена.

Теперь уж Юрка сделал страшное лицо и замотал головой, глядя на Петьку. Тайна есть тайна!

— Мы так просто… путешествуем.

Лена засмеялась.

— Разве путешествуют просто так? Вот Сергей Михайлович путешествует, Тоня… Они ищут нефть. А вы — просто так?

«Слепая — и смеется, — подумал Юрка, — неужели ей не обидно, что она слепая?»

— Кто ищет нефть, — спросил он, увильнув от прямого ответа, — какая Тоня?

— Из нашего лагеря. У нас — экспедиция. Мой отец тоже работает, только мы ненадолго. Мы осенью уедем в Одессу, к профессору Филатову. А когда я поправлюсь, вернемся.

— Ты разве больная? — спросил Димка.

— Я слепая. А профессор Филатов лечит слепых.

О своей слепоте девочка говорила так, будто это была легко излечимая болезнь. Димка покачал головой, но сомнений вслух не высказал.

— От него еще никто не уехал, чтобы не поправиться, — продолжала Лена. — К нему со всей страны едут, и он один всех лечит.

— Здорово! — сказал Юрка. На самом деле ему вовсе не казалось, что это так уж здорово. Не может же один профессор вылечить всех.

Но, видно, крепко верила девочка в профессора Филатова. Она разговаривала так просто и улыбалась так легко, как не улыбаются несчастные люди. И как-то само собой получилось, что ребята перестали всматриваться в ее лицо, исчезло ощущение неловкости, а когда сняли котелок с костра, то пригласили и Лену. Она не отговаривалась, только сказала:

— У меня нет ложки.

Две алюминиевые ложки со звоном столкнулись перед ее лицом. Немного погодя нерешительно брякнула о них третья, Димкина. Она взяла Димкину.

— Хорошо здесь, — сказал Юрка, поглядывая в быстро пустеющий котелок. — Жалко только, что нас на один день — больше не отпускают. Давайте, ребята, отправимся дня на два — три, заплывем тогда подальше, походим по тайге, берега осмотрим как следует. Пойдем левым берегом, он высокий, с него все видно.

— На левом без нас уже ходили, — сказал Димка. — Там и в прошлом году меряли чего-то, вышку поставили.

— Нет там никакой вышки.

— Вышка есть, — вмешалась Лена. — Это геодезический знак. Она у Сергей Михалыча на карте тоже есть, он говорил.

— Айда на скалу! — предложил Петька. — Посмотрим, заодно маршрут выберем: куда плыть.

Ребята взглянули на Лену: брать ее с собой или оставить здесь? Подъем крутой — еще случится что-нибудь.

Лена положила на траву ложку. Она не отказалась бы лезть на скалу и куда угодно, она пошла бы с ребятами в тайгу, поплыла бы через реку… У нее давно уже не было друзей. Дети ее возраста держались с ней осторожно. Никто не задевал ее, никто с ней не спорил. Но это как раз и было обиднее любой обиды. Она не чувствовала себя равной среди них.