Повесть о старых женщинах - [4]

На рубеже веков литературная и жизненная судьба Уэллса и Беннета была во многом сходной. Они были ровесниками, вышли из одной и той же среды, ценой большого напряжения достигли успеха. Они были писателями, защищавшими реалистические принципы. О их близости писал Генри Джеймс, «материалистами» называла и того и другого Вирджиния Вулф. Они и сами ощущали себя соратниками в развитии романа, отвечающего требованиям времени, с большим вниманием относились к творческим достижениям друг друга. Писатели были знакомы, на протяжении многих лет переписывались. Их переписка — интересный и содержательный комментарий литературной жизни начала века. Беннет не раз выступал в печати с рецензиями на романы Уэллса; Уэллс в свою очередь неоднократно писал о произведениях Беннета.

Уэллсу нравились многие романы Беннета. Он высоко ценил «Анну из Пяти Городов», «Повесть о старых женщинах» и «Клейхенгер». Он считал, что в этих романах Беннет в совершенстве овладел достижениями новых течений в области романа — «последовательным и многосторонним описанием», характерным для традиции английского романа, и «стремлением к исчерпывающему анализу», свойственным французским писателям, «Мистер Арнольд Беннет использует обе эти формы широкого изображения действительности, — писал в 1911 г. Уэллс в своей статье «Современный роман». — Его великолепная «Повесть о старых женщинах», где он свободно переходит от образа к образу, от сцены к сцене; во многих отношениях самый лучший роман из всех, что написаны на английском языке и в современных английских традициях, а теперь в «Клейхенгере» и в других обещанных нам романах этого цикла он всесторонне, подробно и многообразно показывает развитие и изменение одного или двух характеров — такой метод является главной особенностью современного европейского романа большого объема».

Вместе с тем Уэллс считал, что в других романах Беннета образы центральных героев проигрывают рядом с второстепенными персонажами, поскольку им не хватает необходимой четкости, их контуры расплывчаты. Уэллс сравнивал их с недостаточно проявленными фотографиями. Он не видел у Беннета той четкости рисунка, той определенности оценки и завершенности образов, которая восхищает нас у Диккенса и Теккерся, обладающих остротой видения мира и силой сатирического обличения. Однако Беннет и не стремился идти вслед за Диккенсом и Теккереем, он ориентировался на Флобера и Тургенева, о чем не раз повторял в своих письмах Уэллсу. «Вы верны образцам Диккенса и Теккерея, — писал Беннет Уэллсу, — и судите, исходя из них… Четко обрисованный герой чудак, остро очерченный тип — это самая простая вещь на свете…» Отвечая на письмо, в котором Уэллс сравнивал героев «Леоноры» с нечетко проявленными фотографиями, Беннет подчеркнул, что степень их четкости он довел до того уровня, который считал нужным, — до уровня Тургенева и Флобера, а не Бальзака, хотя Бальзак всегда был для него одним из крупнейших авторитетов.

Уэллс и Беннет вели диалог о принципах художественной изобразительности и о задачах романиста. Они прекрасно понимали существовавшие различия в подходе каждого из них к действительности и приемах ее изображения. «По мере того, как развивалось наше творчество, — писал Уэллс в «Опыте автобиографии», — мы все больше и больше отличались друг от друга в своем отношении к внешнему миру… Беннет все больше внимания уделял детализации, его обобщения ослабевали… мои обобщения становились шире». Герберт Уэллс был весь обращен в будущее, рамки бытового романа делались узки для него; Арнольд Беннет оставался великолепным мастером в передаче реалий быта, через которые раскрывалась эпоха.

Арнольд Беннет был прав, когда объяснял причины этих различий особенностями мировосприятия, ссылаясь при этом на лекцию Герберта Уэллса «Открытие будущего» (1901). Здесь Уэллс сопоставляет два типа человеческого ума. Первый объясняет явления настоящего и дает им оценку, исходя из прошлого; второй в своем отношении к настоящему ориентируется на будущее. Беннет такой устремленностью в будущее не обладал, он писал о заурядных людях, живущих в условиях обыденной действительности, но, как и Уэллс, Беннет стремился к созданию романа, отвечающего задачам современности. За десять лет до программной статьи Уэллса «Современный роман» Беннет выступил со своим художественным манифестом — статьей «Возделанное поле художественной литературы» (1901), в которой ратовал за расширение рамок романа и обогащение его актуальными проблемами современности. Он возражал против ограничений, которые налагались критиками на роман и сковывали удивительно богатые возможности этого жанра. Он выступал против деления романов на семейные, приключенческие, исторические и другие, высказывался против шаблонных схем построения романов, группировки событий вокруг стандартного «треугольника» — двое мужчин и одна женщина, призывал к расширению круга тем, к включению в сферу изображения различных видов и форм человеческой деятельности. Он был сторонником обновления и обогащения романа, и его волновал вопрос о принципах создания характера в литературном произведении.