Повесть о спортивном капитане - [38]

— Почему же мы тогда столько платим? Деньги, дорогой О'Коннор, не в поле растут. Нам с тобой зарабатывать их надо. Экономия — тот же доход. Нельзя ли сократить расходы?

— Можно, конечно. С этими-то уж контракты заключены, а вот с новыми…

— Хотя бы с новыми, — вздохнул Трентон. — Посмотри, разберись. Чего деньги дря терять? Ну, пусть не такие искусные, пусть спектакль чуть похуже. Это ж не мужики! Когда женщины, народ не на схватку смотреть ходит — на фактуру, понимаешь? Так что разберись. Но не дешеви, конечно. Марка «Трентон-клуба» прежде всего! Она — главное, -,

Оставив О'Коннора внизу, Трентон поднялся в свой кабинет. Он вызвал юрисконсульта, попросил его подготовить новую форму контракта для женщин, где бы оговаривалось, что они не должны быть замужем и иметь детей.

— Хорошо, мистер Трентон. Я все сделаю. Но разрешите спросить зачем? Какая разница, есть мужья и дети, нет ли? Мы ограждены со всех сторон. Юридически неуязвимы.

— Юридически да, — усмехнулся Трентон. — Случись что, любой суд станет на нашу сторону. А морально? Вы поймите, если поломается мужчина, он сам за все в ответе. А если женщина и у нее останется ребенок? Все эти ханжи из общества защиты сирот такой шум поднимут, что ой-ой-ой. Зачем нужно, чтоб в грязи валяли?

— Допустим, — не сдавался юрисконсульт, — это если ребенок остался. А если муж? Его тоже все жалеть начнут?

— Его нет, но и он нас не пожалеет. У меня и так врагов хватает, чтоб еще один сумасшедший за мной с пистолетом бегал. Благодарю покорно.

Трентон бросил незаметный взгляд на кнопку, с помощью которой воздвигал перед собой на столе пуленепробиваемую стенку.

Отпустив юрисконсульта, он посмотрел на часы. Девять вечера, пора на ужин. Он хорошо поработал сегодня. Можно отдохнуть, развеяться. Куда бы поехать сегодня? Может быть, в отель «Хилтон»? Там скромный в тропическом стиле ресторанчик. Можно встретить нужных людей, прокатиться на старинном колесном пароходике, какие ходили здесь в прошлом веке. Надо надеяться, что Кэрол в нормальном состоянии, на ногах держится!

Когда он вернулся домой, Кэрол приподнесла ему приятный сюрприз. Она не только была трезва, но и находилась в отличной форме. Со своими бронзовыми, спадающими по плечам густыми волосами и золотистыми глазами, почти голая в немыслимом зеленом платье, состоявшем, казалось, из одних разрезов и декольте, она была ослепительно красива.

Трентон подозрительно взглянул на женуг девять вечера— и трезвая! Такое бывало редко.

— Дорогой, я заждалась. — Она нежно поцеловала его, обдав ароматом дорогих духов.

Трентон поморщился: он не любил духов. Все должно быть естественным в женщине. А то заливают себя всякой дрянью, потом закроешь глаза и не поймешь, кто перед тобой — жена или цветочный сад, морской берег, магноливые заросли или еще какая-либо чертовщина.

— Поехали, — заторопился Трентон, — голоден как волк. Только переоденусь— и в дорогу. В дорогу.

Через несколько минут бронированный «кадиллак», за рулем которого сидел Боб, мчал Кэрол в ее немыслимом платье и Трентона в белом смокинге к Миссионерской бухте, на берегу которой раскинулся фешенебельный отель «Хилтон».

Именно раскинулся, потому что, кроме основного десятиэтажного здания, он состоял из многочисленных выходивших прямо на пляж двухэтажных крыльев. Там помещались двухэтажные номера, роскошные и дорогие. Их снимали, на весь сезон подчас, даже богатые люди из Сан-Диего, если жили далеко от побережья. Кроме того, у самого моря был устроен в пальмовом саду огромный бассейн, лягушатник для ребятишек, маленький бассейн с горячей целебной водой. Тут же разбросаны комнаты для игр, бильярдная, бар на открытом воздухе, небольшая эстрада для артистов. А окаймлял все это тот самый ресторан, куда держал путь Трентон.

Ресторан был стилизован под старинную шхуну с бушпритом, мачтой, корабельным носом. Внутри царил тропический уют: соломенная мебель, множество ярких цветов.

Однако ужин выдался скучный. Никаких знакомых, тишина, где-то тихо играл гавайский оркестр. Меж пальм на берегу бассейна, подсвеченного разноцветными лампочками, прогуливались в купальных костюмах атлетические молодые люди и красивые молодые женщины. Иногда кто-нибудь из них нырял в воду и долго лениво мерил бассейн безукоризненным кролем. Потом вылезал, шел к своему шезлонгу, куда проворный бой в белой курточке с золотыми витыми погонами или экзотическая официантка-гаваянка в крохотном красном купальнике несли коктейль, стакан с виски, миску со льдом.

Немигающие крупные звезды застыли в густом черном небе, таком близком и бархатистом, что его хотелось потрогать рукой.

Теплый чистый ветерок доносил с моря соленый аромат, а меняясь, тянул от шоссе запах бензина и жаркой дороги.

Болтали о пустяках, молча ели. Боб вспоминал поездку в Мадрид.

— Как ты думаешь, — спросил его Трентон, — не обманут русские, пришлют тренера?

— Не обманут, — ответил Боб своим странно тонким голоском, — Они, как правило, не обманывают, — Откуда ты знаешь? А бойкот? Разозлятся из-за бойкота и порвут все связи. Черта о два мы тогда этого тренера получим!

— Нет, — покачал головой Боб, — до последнего момента никаких репрессий они не применят. Да думаю и потом тоже.