Повесть о Сашке - [35]

— Ничего Сашка, скоро это все будет, вот закончится война, мы вернемся домой, к родным. Ты думаешь одна такая? Ан нет. Каждый партизан, каждый человек думает и мечтает о том же! Ты послушай разговоры раненых, загляни в детские глаза и ты поймешь, что каждый этого хочет. Надо потерпеть Александра, надо не сдаваться, не падать духом, а бороться. Война делает из фраера настоящего человека, — добавил он, — и ты много раз это доказала.

С «фраером» Юрка, конечно перегнул, но от его слов на душе у Сашки стало легче. А ещё она поняла, что выросла в его глазах. Её больше не считают ребёнком.

Выходило, что Юрка прекрасно понимал её.

Действительно. Ведь на душе у него вовсю скребли кошки. В последнее время он прокручивал свою жизнь. Сопоставляя её и деля на два. Жизнь до войны и во время. Теперь он был другим. Не лгал, не воровал, ему было стыдно. Перед матерью и даже перед отцом. Он задумывался о том, что закончится война, и он к прежним приятелям уже не вернётся, будет жить честно.

— Сашка, а после войны, чем будешь заниматься?.

— Сначала помогу восстановить разрушенный Ленинград, а потом доучусь в школе и поступлю в техникум, стану великим ученым, — а ты?

— Не знаю, наверное тоже пойду учиться, чтобы мать могла гордиться мной, да и отец, наверное тоже.

— Ты простил его?

— Не совсем, но другого отца ведь не будет.

— Это точно, не будет.

— А твой отец где?

— Да я и сама не знаю. Я не помню его. Костик молчит, когда я о нем выспрашиваю, а мама становится грустной. Её глаза наполняются слезами, а с губ сходит улыбка. Мне невыносимо видеть её такой, поэтому стараюсь об отце не вспоминать, но часто по ночам, я представляю его. Как он бесстрашно управляет кораблем во время шторма, или как он работает летчиком-испытателем или с папанинцами нв первой советской дрейфующей полярной станции — «Северный полюс-1» дрейфует на льдине.

— Я тоже слушал передачу про полярную станцию. Может быть, там действительно был твой отец.

— Может быть. Но иногда мне снится, что его забрало НКВД и все девчонки дразнят меня дочкой «врага народа». Я просыпаюсь в ужасе.

— Это всего лишь сон.

— Да.

— Глупый, ненужный сон.

— Наверное.

Сашка замолчала, как и Юрка. Они заснули посреди поля начиненного минами и были по своему счастливы.

Глава 22

— Так там минное поле, говорите? — спросил Михаил Петрович, ребят.

— Да, большое.

— Большое? Расскажите поточнее.

— Мы когда с него выбрались, то прошли с километр в одну сторону, потом километр в другую и всюду мины, — сказал Юрка.

— Да, там везде шпрингмины натыканы, — добавила Сашка.

— Что это такое шпрингмины?

— Это такая немецкая прыгающая мина-лягушка — закапывается в землю. Если заденешь проволоку идущую к взрывателю, вылетает на высоту полтора метра и засыпает все вокруг в радиусе двадцати метров шрапнелью.

— Ты откуда знаешь?

— В книжке читала.

— Читала она… В твоем возрасте другие книжки читать надо, а не наставление по минам и саперному делу. Мне бы побольше настоящих саперов, мы бы разминировали эту фашистскую дрянь и ушли бы дальше на юг.

— Что ты ворчишь? Девчонка молодец. Если бы она не заметила эту проволочку, то всем бы им был конец, — вмешался начальник разведки.

— Ладно, молодцы идите, а я подумаю, что с этим делать и как нашему отряду отсюда выбираться.

Ребята вышли из землянки. К ним подлежала ребятня.

— Саша, Саша, пойдём, мы кое — что нашли… Василий Захарович показал нам как надо их выслеживать.

— Кого это вы отслеживаете? Немецких парашютистов?

— Пойдем, сама увидишь.

Они всей гурьбой ринулись в сторону леса. Дети подошли к старому, высохшему дереву, прокладывая уши к стволу.

— Что Вы хотите там услышать? — спросил Юрка, — и вообще, кто Вам разрешил так далеко убегать.

— Тихо, — одернула его Сашка, прислушиваясь.

Дерево было живым. В нем что — то было, вернее кто — то и по характерному жужжанию она поняла.

— Там пчелы! А где пчелы там мёд, — радостно сообщила она, — будет у нас пир. Только теперь дилера, как его нам достать, чтобы сильно не потревожить пчел.

— Инструменты в лагере, надо сходить за ними и притащить какую-нибудь тару.

— Давай, — согласилась Сашка, — и прихвати, пожалуйста, ящик, нож, молоток и маленькую пилку, и обязательно старый чайник, спички.

Пока Юрка бегал в лагерь, Сашка рассказывала малышне про диких пчел и их мёд, что дикие пчелы намного выносливые, чем домашние, они более трудолюбивы и их мёд более полезный, и вкусный. В таких ульях, высок концентрат воска и перги.

— Перга вообще полезная вещь. Её можно добавлять в пищу, как средство от многих болезней.

Детям нравились ее рассказы, но оказалось, что и они кое-что знают.

— Нам Василий Захарович рассказывал, что сейчас во время войны много ульев, разрушено, пчеловоды погибли и пчелам приходится опять лететь и селиться в лесу.

— Вот видите, от фашистов страдают не только люди, но и пчелы.

— А мы нашли домашних или диких пчел?

— Диких. Дикий мёд очень полезный, ароматный и он намного темнее.

Девочка уже представляла, как они едят это лакомство.

Юрка мигом прибежал обратно, раскладывая на траве все необходимое. Сашка дала малышне задание — отойти на несколько шагов назад и тихо наблюдать за процессом.