Повесть о Ладе, или Зачарованная княжна - [31]
– Обиделся, – шепнул я, кивая в сторону Жаба. – И, мне кажется, он тебе завидует.
– Он всем завидует, – безмятежно отозвался Рыб, даже не потрудившись понизить голос. – Подуется и перестанет.
– Да, я знаю. Но все-таки где-то, в чем-то он прав: у тебя такой большой аквариум, у меня – подушка бархатная, а он все в миске да в миске…
– Не купите! – донеслось из-под полотенца. – Не продамся! Я не из таких, как вы, не из продажных! Я правду люблю! Хоть десять аквариумов мне покупайте, хоть сто – я всегда буду правду говорить!
Я подмигнул Рыбу, Рыб подмигнул мне и сказал:
– Да и не купит Лада аквариум, у нее денег нет…
– А если у тебя уголок отгородить, насыпать холмик… Травку посадить… Он бы мог иногда поплавать, и на бережке потом посидеть… Вам бы не было тесно?
– Не было… – начал Рыб, но Жаб перебил его, выскакивая из миски:
– Что? В коммуналку хотите меня запереть? Не выйдет! Не желаю! Ты, Кот, если такой умный, сам к нему жить иди, на бережку сидеть! А я не желаю!
– Я не могу, мне вода только для питья требуется и иногда – для мытья. А вам с Рыбом она для жизни необходима…
– Это ему для жизни, а я обойдусь! – вконец рассвирепел Жаб. – Я не водоплавающее, я земноводное! Хочу жить в миске! – Когда Жаб выходил из себя, он начинал плеваться, и я спрыгнул с подоконника, чтобы на меня не попали капли слюны.
– Вот он так всегда, – сказал Домовушка, входя в кухню. – Наговорит всяких гадостей честным людям, всех огорчит, растревожит… Ну, Жабка, чего ты? Пьяного слушать…
– Что у пьяного на языке – сам же знаешь…
Домовушка махнул лапкой, перекинулся тараканом и быстренько взбежал по стенке под потолок. Спать.
Сон его был недолог.
Ворон страдал похмельем.
…Мы тихенько сидели в кухне, только время от времени я на цыпочках подходил к двери в кабинет и прислушивался: стоны Ворона перемежались нравоучительными рассуждениями Домовушки о вреде пьянства и непристойности его, Ворона, поведения.
– …и кто тебе подносил? Кто тебе подносил, я спрашиваю? А, молвить нечего! Потому как али остатки подлизывал, али воровски, украдкою, из чужих чарок винище хлестал. А после люди добрые скажут Ладе: «Это кого ты нам, княжна светлая, в преминистры-то прочишь? Этого вот пьяницу горького, побирушника? Или еще того сквернее – вора?» – и что Ладушке нашей тем добрым людям ответствовать?
Ворон мычал что-то неразборчиво и стонал. Я тихо возвратился в кухню. Рыб высунул голову из воды:
– Ну, что там?
– Все то же. Один страдает, другой мораль ему читает.
– И правильно делает, – заметил Пес. – Нечего таскаться по кабакам.
Жаб, откинув полотенце, изрек со знанием дела:
– Нет ничего лучшего от такой болезни, чем помидорный рассол, особенно когда холодненький. Пробовал я разное, даже эти импортные антипохмельные таблетки – ни фига! А вот рассольчиком запить – это да, это снимает. А еще лучше – похмелиться рюмочкой, и опять человек. Домовушке налить бы ему пятьдесят грамм, а не мурыжить разговорами, и так же птице плохо!
– Вот и хорошо, что плохо, – злорадно произнес Пес. – В другой раз подумает.
– Ни хрена он не подумает, по себе знаю, – огрызнулся Жаб. – Сколько раз мне плохо бывало, сколько раз зарекался, что нет, в рот не возьму проклятую и не посмотрю даже в ее сторону, – а как нальют, как запах учую… – Жаб махнул лапой и снова накрылся полотенцем.
Я вернулся в коридор. Лекция о вреде пьянства продолжалась.
– …опять же с кем ты пил? И где? На честном ли пиру, с уважаемыми гостями, добрыми людьми? Голь кабацкая, сарынь кружальная – твои субутыльники, собеседники. Срамота!
Ворон забормотал жалобно нечто неразборчивое.
– И не подумаю! Вдругорядь неповадно будет! – строго сказал Домовушка.
Ворон всхлипнул.
Я приоткрыл дверь и просунул голову в щель. Ворон лежал на полу, растопырив крылья. Вид у него был неважный. Я бы даже сказал, совсем плохой у него был вид, вот-вот прикажет долго жить. Домовушка пристроился на краю стола с вязаньем и болтал ножками в валенках в такт своим словам.
– Домовушечка! – позвал я как можно умильнее. – Мы обедать-то будем? И по телевизору кино сейчас будет, «Три мушкетера» с Боярским. Включать?
– Включать, включать! – Домовушка спрыгнул со стола и засуетился, собирая рассыпавшиеся клубки. – Ужо я скоренько кашку разогрею…
– Что, нехорошо? – спросил я участливо, когда Домовушка, шаркая валенками, выбежал из кабинета.
– Уйди, Кот, – простонал Ворон, – и без тебя тошно…
– Может, рассольчику? – предложил я.
Глаза Ворона загорелись желтым огнем.
– О, рассол! – воскликнул он со страстью, неожиданной для умирающего. – Аква вита! Но он не даст. Он уморить меня хочет. Моей смерти хочет сей плод больного воображения. Ненавистью он полон и злобою…
Ой, подумал я, кажется, у Ворона что-то не в порядке с мозгами.
– Но я не сдамся! Нет! Я выживу! И буду преминистром!
Домовушка на кухне не раскладывал – расшвыривал кашу по тарелкам, так что брызги летели во все стороны. На столе стоял бутылек с помидорами.
– Стыд и срам! – завопил он, наткнувшись на мой понимающий взгляд. – Еще и лето не кончилось, а мы уж запасы зимние починаем! Откупоривай, что ль… Снеси ему, этому пьянчужке… Только Ладе не сказывай…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первая часть продолжения повести про сказочную княжну Ладу, живущую на Украине начала XXI века.Пока княжна почивает зачарованным сном, её волшебная свита разрешает магические и бытовые проблемы, встречает дорогих гостей, спорит, учится, влюбляется, безобразничает помаленьку…
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.