Повернуть судьбу вспять - [40]
— Там, конечно, больше платят… Но тебя не возьмут, ты еще маленькая. Знаешь, какие у них сумки тяжелые? — она покачала головой. — А у меня ноги больные, сломал мне коленки-то.
— Ну вот! Как будто ты, а носить буду я! — не сдавалась Любка. — Или вместе.
— А давай-ка я с начальницей поговорю, а если по деревням, то лошадь дадут, — задумалась мать. — Или попросить, чтобы сено и дрова привезти. Образину все равно не выгнать. А если месяца три так-то поработать, купили бы, может, кто-то бы в рассрочку продал…
Любка повеселела.
— Ты конфетку-то ешь, если вприкуску, очень вкусно! — с тяжелым вздохом попросила Любка мать. Смотреть на два других кусочка, которые лежали на столе, не было никаких сил. Такой вкусной конфеты она в жизни не пробовала.
— Да на что она мне?! Зубы портить? — скривилась мать. — Ешь сама, я их не люблю. И это, при людях-то не выдумывай, а то про нас и так что попало говорят…
Она встала и ушла к Николке.
Любка доела картошку, допила чай, и нырнула под одеяло. Место нагрели, сразу стало тепло. Тепло входило в тело и растекалось вместе с кровью, смывая боль униженности и несбыточности всех ее желаний и надежд. И вздрогнула, когда сон обернулся мучителем и пошел на нее с ножом…
Глава 6. Поймать кота за хвост!
— Оставь ее! Не трогай! Быстрее…
— Помогите! Тварь, ты чего творишь?!
— Сука! Я оставь ее… Бандитка! Ловите ее!
Любка оглянулась. Урок еще не закончился, но по стадиону, размахивая руками, от школы к ним бежали люди. Целый день лил дождь, тропинка, истоптанная сотнями ног, превратилась в глиняное месиво. Хлюпая разбитым носом, Инга лежала в луже, пытаясь дотянуться до слетевшей с ноги туфли.
Перед тем, как поймать ее и наподдавать, было страшно. В животе тянуло, тошнота подкатывала к горлу, руки и коленки слабели, но она не позволяла страху одолеть себя. Терять ей было нечего, лучше умереть, чем так жить. То, что будет потом, когда поймают ее, или завтра, когда придет в школу, она не думала. В горле пересохло, в груди стало тесно, злость, которая помогала ей все это время, куда-то ушла.
Теперь она, пожалуй, уже жалела о содеянном…
Но зубы она показала…
— Ты поняла меня?! — грозно вопросила Любка, надвигаясь на Ингу.
Инга дралась по-девчачьи. Схватила за волосы и выдрала целый клок. Но кожа на голове у Любки уже дано перестала быть чувствительной, мать таскала ее за волосы каждый день. Любка вдарила портфелем, пнув ногой по коленку и со всего маху приложившись кулаком к носу. Кровь пошла сразу. А после, когда Инга лежала на земле, уже не со всей силы, лишь для острастки пнула.
— Чего я сделала?! Я же тебя не бью! — взахлеб залилась слезами Инга, заметив, что на помощь бегут десятка два человек, а впереди старший брат Юрка, такой же рыжий и в веснушках.
Хоть и ревела, в глазах ее промелькнула радость, которая от Любки не ускользнула.
— Зато из-за тебя пристают! — с презрением бросила она, с прищуром взглянув на быстро приближающуюся разъяренную толпу. Времени у нее осталось не так уж много. — Ты! Запомни! — процедила она сквозь зубы, как делала мать. — Если меня еще раз тронут из-за тебя, я суну тебя головой в дыру в туалете и утоплю! Поняла меня?!
Для пущей убедительности она топнула по грязной воде, чтобы брызги облили Ингу с головы до ног — на нее тоже что-то постоянно проливали или сыпали на голову. Потом развернулась и неспеша пошла в сторону двухэтажного здания, которое стояло в углу стадиона. Показать трусость она не могла, но и попасть в руки разъяренной толпы — чистое самоубийство. Прибавила шаг, когда заметила, что часть бегущих старшеклассников отделилась и срезает угол, бросившись в погоню.
Достигнув здания и завернув, там, где ее уже не было видно, Любка бросилась бежать — не время проявлять гордость. Проливные дожди размочили дорогу, литые сапоги в них быстро увязали, а по деревянному тротуару скользили и подкатывались.
Она оглянулась. Преследование закончилось у дороги, через которую никто не рискнул перебраться. Толпа шумела, возбужденно о чем-то спорила, пытаясь найти и перебросить через колеи, наполненные жидкой глиной, доску. Она осмелела, но шага не убавила — могли застать у дома, обойдя огородами.
По настоящему страшно ей стало, когда она уже была в безопасности. Так страшно ей не было никогда, даже когда она сидела в каморке под лестницей, прячась от отчима. Теперь ее будет ненавидеть вся школа, которой раньше до нее не было дела. «Не добьюсь ничего» — внезапно расстроилась Любка. Так ее били в третьем классе. Никакой силы в драке она не показала, пожалуй, Инга и не испугалась даже. Если ее будут бить по настоящему, а она в ответ махать детскими потряхиваниями перед носом, никто всерьез ее не воспримет. Судьба ее теперь напрямую зависало оттого, кто кого.
«Ну ладно, на первый раз сойдет!» — успокоила она себя, думая о завтрашнем дне, нисколько не сомневаясь, что война только началась. Первый шаг сделан, может ли быть иначе? Враг не знал пощады, значит, и у нее ее не должно быть.
За этот год многое переменилось…
Во-первых, она училась в шестом классе…
Во-вторых, мать теперь разносила газеты и журналы. Из трех участков, на которые было разбито село, ей достался самый ближний и компактный. Но без Любки она бы не справилась — особенно сейчас, когда приходилось отскребать грязь лопатой и мыть полы каждый день. Одной воды уходило ведер десять, а ближайшая колонка в ста пятидесяти метрах за дорогой, через которую не пройти, не проехать. За лето Любка научилась всему. В этом году зимнее пальто и новое школьное платье Любка купила себе сама и выписала по каталогу новые сапоги. В каникулы, когда можно было брать на работу учеников, ей даже разрешили подменить двух почтальонов. Правда, ходить пришлось пешком, лошади ее за человека тоже не считали. Три раза ее садили на лошадь, и трижды лошадь понесла, один раз чуть не убив человека, который в это время стоял на пути. Не то, чтобы не любили, брали из руки и хлеб, и сахар, и соль, и что-то даже шептали на ухо, но только пока она была спереди, а стоило подойти сзади, как начинали дрожать.
Случайности не случайны, особенно, если с утра в квартиру залетел инопланетный красавчик, в которого невозможно не влюбиться. А если пригласил погостить в идеальный мир, которым управляют боги, то не факт, что вас не похищают. А если похищают, значит кто-то во вселенной решил на вас поставить…
Внезапно Манька понимает, что все, что говорят о нечисти, имеет место в реальной жизни. Сам Дьявол решил составить ей компанию. А когда идешь с врагом рука об руку, случиться может все что угодно. Дьявол не замедлил себя проявить, переставляя взгляды ее местами. Не ради торговли, даже Дьяволу, как оказалось, она не нужна, исключительно от скуки. А с точки зрения Дьявола, многое, что раньше Маньке казалось истинным и вполне естественным, неожиданно обернулось железом. Да не простым, а когда кровь ее — пища вампиру на каждый день.
В третьей книге Манька отправляется в горы и достает меч-кладенец, обрастая боевыми навыками…
Мир Кирилла рухнул в одночасье, когда брата охватила странная болезнь — он стал чужим. Горе и боль близких людей перестали для него существовать. Воры и убийцы ликуют, празднуя победу — у их жертв нет ни единого шанса спастись. И никто не поймает их за руку. Теперь можно только смириться и начать жить заново… Но каково это, когда знаешь, что ничего из того не удастся сохранить?Кирилл не верит, что знания древних, которыми поставили брата на колени, не имеют в себе спасения. Иначе пращуры, шифруя знания и придавая им иносказательный смысл, не приучали бы народ, среди которого притаился враг, передавать послания из уст в уста — чтобы тот, кто назовет себя потомком, обрел Богов и вошел в царство живых.Да, пришлось многое потерять, ради спасения брата, но он и не подозревает, что та дыра, в которую им пришлось перехать, лишь начало пути, и судьба забросит его так далеко, как он бы не посмел себе представить.
Сказал бы кто Маньке год назад, что она достанет неугасимое полено, живую воду, избы на курьих ногах, землю благодатную, или о том, что появиться у нее друг, от которого у самого Дьявола головная боль, или что выиграет битву с оборотнями — ни в жизнь бы не поверила. Казалось бы, живи да радуйся… Но рано радоваться — Дьявол не умеет по-человечески. То просит камни считать хлебом, то царства мира сует под нос, чтобы поклонились, а то заманивает прыгнуть с крыла Храма... Манька сирота, некому ее вразумить — нет у нее Бога Отца, как у Интернационально Спасителя, и твердости такой нет.
Правитель не человек, он громовержец, который творит бытие. Глупость его, или мудрость станет явью. Правитель Анит строит свою империю, но в галактиках и Олеоме неспокойно. Где-то там Боги накапливают боевую мощь, чтобы выйти на тропу войны…
Сильно всё-таки меня магистр Крэй невзлюбил. Нет то, что он, боевой маг, теоретиков недолюбливает, это известный факт. Но это ж надо было, на стажировку, в такую даль несусветную отправить? Да сюда со времён основания академии никого из стажёров не присылали! Так ладно, если бы ещё эти мучения стоили того. Но оказалось, у добрых жителей далёкого окраинного городка свои планы на присланного стажёра, в которые не вписывается долгое и мирное пребывание в городе. Но разве ж это повод для печали? Стажировка закончилась раньше срока, а обратно до академии ещё добраться надо, так почему бы не срезать путь через Забытую пустыню? Заодно можно и сокровища поискать, и разгадать парочку тайн Забытого Города.
Реймунд Стург — убийца. Лучший из лучших. В мире Вопроса и Восклицания, переживающем эпоху великих открытый — эпоху парусов, пороха и закаленной стали. Он работает на Международный Альянс. Тайную организацию, которой платят за смерть самых сильных мира сего. Его удел — быть чужим оружием. И он был им. Верным и безотказным. С детства. Возможно лишь чуть более милосердным и склонным не допускать лишних жертв. Что-то пошло не так. Его предали. Кошка. Бывшая возлюбленная, ныне опасный враг. А голос из снов шепчет о свободе. Он все еще агент Альянса.
Реальный мир вокруг или виртуальный? А те, кто называют себя богами, они правда боги или админы продвинутой игры? Безусловно, это интересные вопросы. Но для тех кто внутри — это не важно, они просто учатся тут жить…
Виолетта Барская жила обычной жизнью: любимый муж, двое маленьких детей. Не было никаких приключений, а только любовь и гармония в семье. Один день изменил всю ее жизнь: авария, смерь мужа и маленьких детей. Она осталась чудом жива, потому, что она не человек — она дампир да еще и королевской крови. Теперь ее мир полон вампиров и конечно же любви.
С самого начала люди провозглашали магию к высшим знаниям; иметь могущество над силами природы с помощью магической энергии. Однако человек совершил самую ужасную и отвратительную ошибку, неся за собой хаос и разрушение. Эта ошибка влачит корни из кровавых жертв — и ничто не сравниться с таким могуществом. Некоторые люди провозглашают ошибку даром; полны ненависти и отверженности, начали экспериментировать с магией, желая воссоздать прототип Ужасной Ошибки, — тёмной магии, скрещивая внутреннюю энергию с кровью, дабы получить оправданный Дар человечества. Ошибка не должна повториться, даже упоминаться.
«Леший» неизвестного писателя Серебряного века Сергея Рессера — символистская проза, повествующая о любовных страстях лешего и тягостном бунте лесного существа против собственной природы.