Повенчанные грозой - [14]

– Не думаю, что вам понравится тереть мне спину на улице, так ведь, дорогая? Но разве это не будет доброй соседской услугой?

Андреа протяжно вздохнула.

– Это вы не хотите быть добрым соседом, Сэм Фарли. Вы лучше еще раз замкните эту дверь, если собираетесь помыться на крыльце, – проворно посоветовала она. – Похоже, что бдительные соседи будут и дальше навещать вас, пока не удостоверятся в вашей к ним дружбе. – Девушка повертела конвертом у него перед носом. – Я верну вам ваши бумаги после того, как все проверю.

– Как скажете, шеф Флеминг. Вам виднее.

На этот раз Андреа оставила его слова без ответа. Она просто повернулась на каблуках и устремилась вниз по заросшей травой дорожке. Сэм не сводил глаз с ее соблазнительно покачивающихся бедер.

Истинно земная женщина, подумал он, вспомнив о прикосновении к ее упругой груди прошлым вечером, когда понял, что боролся с женщиной. Сэм всегда тяготел к неизведанному и никогда прежде не занимался любовью с женщиной-полицейским. И все же это был тот единственный случай, когда он не был уверен в том, действительно ли он хочет впутаться в это.

Эта девушка была далека в своих помыслах от игр и забав. Она принадлежала к тому типу, что неукоснительно следует обязательному ритуалу посещения церковной воскресной службы и верит в любовь до гробовой доски. Эта девушка могла довести его до тюрьмы, в прямом и переносном смысле.

Сэм сплюнул и повернулся спиной к входной двери, удивляясь, какого черта он до сих пор делает в старом заколоченном доме, где нет ни электричества, ни воды. Он босиком прошел через весь дом, остановился на парадном крыльце и проводил взглядом машину девушки, пока она не скрылась из вида.

Ему следовало бы поблагодарить ее за заботу, но, возможно, его любезность могла стать ошибкой. Он не мог позволить себе дать ей знать, что она глубоко запала в его душу и заставила страстно желать того, во что он не верил, чего у него никогда не было.

Сэм заметил в саду сливу, ветви которой буквально ломились от спелых золотистых плодов. Он улыбнулся. Ему понравилось, что из окна не видно ни других домов, ни людей. Он любил уединение. Как хотелось ему верить в то, что люди здесь такие доверчивые, что никогда не запирали дверей на замок.

Сэм вышел на улицу, засунул руки в карманы джинсов и оглядел со всех сторон ветхий старый дом. Он во многом походил на него – такой же заброшенный и разваливающийся на части.

Ладно, черт возьми. Будет не слишком трудно оставить бабушкин дом немного в лучшем состоянии, чем он нашел его. Может быть, он расчистит подъездную дорожку к дому, прежде чем Андреа вернется. А если пошарить на чердаке и в сарае. Как знать, вдруг он найдет там качели?

Бак завтракал, положив на стол загипсованную ногу. В одной руке он держал чашку кофе, в другой – шоколадное печенье.

– Где ты была, Энди? Уже почти десять часов, – спросил он вошедшую дочь.

– Это тебя, Бак, лучше спросить, где ты был?

– Ас чего ты взяла, что я где-то был?

– Во-первых, ты жуешь шоколадное печенье. Во-вторых, я ездила к дому Хайнсов навестить Сэма Фарли. Он сказал, что прямо передо мной к нему приезжали вы с Отисом. Да как ты посмел отправиться туда и запугивать Сэма, как будто я не могу сама о себе позаботиться? – Андреа даже покраснела от злости.

– Да я вовсе не проверял тебя, Энди. – Бак с каким-то упрямым выражением посмотрел на дочь, но в следующую секунду признался: – Я слышал, как ты всю прошлую ночь ворочалась в постели. В последнее время это с тобой постоянно происходит. Луиза считает… Я хочу сказать, меня это очень беспокоит.

– Ты разговаривал с Луизой Роберте обо мне? Здорово! – Андреа в сердцах шлепнула ладонью по крышке стола и отвернулась от Бака, в глазах которого застыло озадаченное выражение.

Стараясь успокоиться, она подумала о том, что отцу, в общем-то, не возбраняется говорить о ней с Луизой. Так чего же она так злится?

– Извини, Энди. Мне просто иногда кажется, что я не слишком хорошо заботился о тебе. Я ничего не соображал в воспитании девочек. Женщины понимают некоторые вещи… лучше.

– Нет, Бак, ты прекрасный отец. Только воспитание – процесс обоюдный. Я не хотела причинять тебе беспокойство и полагала, что это мой долг, – медленно произнесла Андреа, – вернуться туда и проверить документы Сэма Фарли после того, как ты куда-то испарился.

– Никуда я не испарился. Я пил кофе с Отисом и адвокатом Мэми – Стюартом Трейлором. – Обиженный тон отца ни на секунду не успокоил ее, даже после того, как он с гордостью добавил: – Стюарт говорит, что завещание Мэми находится в архиве суда в Коттонборо. Судья Томас уже распорядился, чтобы сняли с него копию для нас.

Завещание Мэми! Андреа совсем не подумала о нем. Но тогда она не задумывалась ни о чем, кроме незнакомца с татуировкой в виде сердца, сентиментально привязанного к своей матери.

– Я думаю, что проверка не повредит, – резко ответила она, возвращаясь к началу разговора. – Но на будущее запомни – я больше такого не потерплю.

Андреа заметила, что ее неожиданная вспышка гнева удивила отца. Когда зазвонил телефон и Бак ответил с необычным для него раздражением, она поняла, что его тоже утомили бесконечные расспросы о «буйного вида» незнакомце.