Повелитель воронов - [105]

В безлунном небе ярко светило двенадцать точек света. Плоское море, накатывающее с исчезающего горизонта, внезапно раскололось на бурлящие волны. Мартиса успела заметить изогнутую фигуру и массивный спинной плавник выше шпиля храма, прежде чем он ушёл на глубину. Что-то плавало в мёртвых водах, титан, бьющийся в ярости. Волны вздымались выше стен замка. Пение древних заклинаний наполнило тяжёлый воздух, и в ответ раздался пронзительный смех.

Краем глаза Мартиса заметила выступ скалы, поднимающийся из воды недалеко от берега. В красном свете звёзд вырисовывалась фигура. Она сидела на камне и смотрела, как волны плещутся у ног.

— Шилхара!

Мартиса выкрикнула его имя и подпрыгнула, когда призрачное эхо отразилось от скал за спиной. У неё перехватило дыхание, когда вода внезапно вспенилась, оставив за собой след из белых пик, так как тварь в воде устремилась на поверхность.

Мартиса мчалась вдоль кромки берега параллельно водной тропе левиафана, пока не оказалась прямо перед скалистым выступом береговой бухты. Шилхара не смотрел на неё, только на далёкий горизонт.

— Шилхара! — крикнула она ещё раз, и он хотя бы бросил на неё скучающий взгляд. Мартиса отчаянно замахала руками. — Мой господин, плыви к берегу!

Этот Шилхара — душа человека, пока ещё несъеденная богом. Он смотрел на неё человеческими глазами, очами, полными твёрдой решимости и смирения с собственной смертью. Она одарила его до боли знакомой горькой улыбкой.

— Тебе недостаточно того, что ты сжёг мою рощу дотла, Скверна? Будешь мучить меня этой иллюзией? — Как и в случае с Мартисой, его голос отдавался эхом в узилище бога.

Он отвернулся от неё.

Мартиса на мгновение закрыла глаза, сердце заныло от сочувствия. Добровольного подчинения воли оказалось недостаточно. Бог наказал Повелителя воронов, уничтожив самое дорогое — деревья. Такая мелкая жестокость — признак низших существ, недостойных молитвы, а тем более — поклонения. Ненависть к Скверне поразила её.

Напуганная до глубины души вероятным исходом событий Мартиса всё равно была рада быть здесь с мужчиной, для которого её жизнь оказалась дороже собственной. Она любила его. За него стоило умереть.

— Господин! — позвала она. — Я не иллюзия.

Шилхара не обратил на неё внимания. Мартиса сжала руки в кулаки и недовольно зарычала.

«Будь проклят этот упрямый ублюдок, мне придётся плыть к нему».

Она сбросила туфли и убрала подол платья за пояс. Вода плескалась у ног — ни холодная, ни тёплая. Только ощущение маслянистой сырости, как будто прилив плескал на берег не воду, а кровь. Это море не пахло солнцем, солью или рыбой, и, вероятно, ни один корабль не бросал якорь в его водах. В этом океане не было ничего, кроме плавающего в глубине левиафана.

Сделав глубокий вдох, Мартиса вошла в воду, не сомневаясь, что попала в жидкий саркофаг.

Чёрные волны били в лицо. Она держала рот плотно закрытым, боясь случайно проглотить божественную сущность и навсегда запятнать душу.

Что-то огромное двигалось под ней, возбуждая подводное течение. Мартиса ощутила его присутствие — гигантское существо, наблюдавшее из чёрной бездны. Она поплыла сильнее. В этом неестественном мире она не устала от напряжения и вскоре добралась до выступа, на котором сидел Шилхара, небрежно обхватив колени руками.

— Шилхара, помоги мне подняться.

Она протянула руку. Он раздражённо взглянул на неё.

— Чего ты хочешь от меня, Скверна?

Мартиса хлопнула ладонью по скользкому камню.

— Хватит упрямиться, глупец! Я не бог и не иллюзия.

Она изо всех сил старалась уцепиться пальцами за камни, не сомневаясь, что уже сейчас чудовище с огромным плавником рвётся из глубин, и его огромная пасть, испещрённая рядами острых зубов, широко раскрыта.

— Да чтоб тебя, Шилхара. Я — Зафира.

Цепкий водоворот потянула её за ноги, когда Шилхара выдернул Мартису из безжизненного моря. Он пристально посмотрел на неё, и она увидела первую яркую эмоцию на его лице с тех пор, как попала в иную реальность.

Он отпустил её руку, словно обжёгшись от прикосновения.

— Как мне не повезло. Ты слишком рано обнаружила значение символа.

Не обращая внимания на промокшую одежду и холодный приём, Мартиса обхватила Шилхару руками и крепко прижала к себе. Подобно воде и берегу, он пах погребальным костром. Она увидела свои руки сквозь его спину и вздрогнула. В этом мире его душа приняла такую же физическую форму, как и её, но теперь она исчезала. Подобно священникам, он становился призраком, опустошённым богом, и держался за свою жизнь всё более слабеющей хваткой.

И всё же Мартиса почувствовала тяжесть его рук, когда он обнял её, ярость его поцелуя. У него был вкус не апельсинов и чая, а ужасного отчаяния. Её дар, утихший после того, как магия перебросила её через барьер реальности, пробудился. Мартиса сдержала магию, накапливая силу. Она поймала губы Шилхары в поцелуе, наслаждаясь объятием.

— Глупая женщина — прошептал маг ей в губы. — Ты сделала мою жертву бессмысленной.

Ученица вернулась.

Прогремел над волнами издевающийся и полный злобы голос Скверны.

— Смысл есть, — возразила она. — Ты будешь жить.

Она хотела добавить ещё что-то, но Шилхара внезапно ослаб в её объятиях, содрогнувшись, когда копьё красного света от далёких звёзд ударило ему в спину. Глаза закатились назад, рот открылся в беззвучном крике. Мартиса закричала вместе с ним, пытаясь удержать, когда у него подогнулись колени. Призрачное существо, плывущее под волнами, ударило огромным плавником о скалу, и разъярённый вой Скверны оглушил Мартису.