Повелитель теней - [83]

Томас и Рафа подошли к воротам. Рафа наклонился у каменного столба и как будто спрятал что-то в трещине сухой каменной стены. Кейт направилась к массивным деревянным дверям Стрегойка Мэнор. Они были в два раза выше и в четыре раза шире ее самой и были обиты огромными черными гвоздями, глубоко ушедшими в дерево. Дверная ручка была из латуни, а посредине двери, на уровне вытянутой вверх руки, – большой дверной молоток, вырезанный в форме козлиной головы.

Дотянувшись до молотка, Кейт трижды громко ударила им – звуки ударов прокатились сквозь тишину. Кейт ждала. Вскоре она услышала, что кто-то в тяжелых башмаках идет по каменным плиткам пола. Дверь медленно отворилась, и перед нею предстал невысокий человечек с красным лицом и белыми короткими баками; его лицо расцвело чрезмерно широкой приветливой улыбкой. На нем были модные бриджи, красная охотничья куртка и черные кавалерийские сапоги.

– О боже мой, что вы делаете на дворе в такую ночь? – воскликнул он подчеркнуто ласковым голосом. – Входите, входите, вы же эдак простудитесь до смерти!

Он дружески ей улыбался; его глаза блестели, отражая огоньки свечей. Из комнат доносился аромат кофе и корицы. Кейт лишь однажды вдыхала этот запах – в «Гриффин Инн», возле ярмарочной площади в Уитби. Ей разрешили отпить глоточек из отцовой кружки, пока он сидел там и беседовал с Гриффином, владельцем постоялого двора: кофе был горький, и порошок прилипал к нёбу, и во рту пахло поджаренными бисквитами. В тот день она отчаянно полюбила этот крепкий душистый напиток. Он уводил ее мысли в далекие края, он возбуждал, завораживал, искушал. Кофе был напитком богатых, напитком мыслителей, артистов и ценился на вес золота. Этот запах кофе в Стрегойка Мэнор так и манил ее войти, он так и кричал о безопасности, о комфорте и унес прочь последние крупицы страха. Она посмотрела в глаза стоявшего перед нею мужчины и окончательно поняла, что нашла человека, который непременно им поможет.

– Мои друзья остались за воротами. У нас большая беда. Простите пожалуйста, но можно нам остаться на ночь в вашей конюшне? – уже не колеблясь, спросила она. Удивляло ее только одно: почему дверь отворил не дворецкий или другой слуга?

– Ну, конечно, моя дорогая, входите же. – Повернувшись к воротам, он крикнул Томасу и Рафе: – Идите сюда, присоединитесь к вашей подруге. Здесь найдется место у огонька и еда на плите, входите же и согрейтесь как следует.

Его голос звучал так приветливо, успокаивающе. С запада небо стало затягиваться темными тучами, они двигались прямо на светящееся облако, и уже почти поглотили его. Луна еще боролась, посылая миру свет, но вскоре толстое темное одеяло закрыло все небо. Томас неохотно кивнул Рафе, и они направились к дому. Их встретила такая же теплая улыбка, и, когда они переступили порог, хозяин, здороваясь, дважды тряхнул каждому руку.

– Входите, входите, будьте как дома в Стрегойка Мэнор. Эта усадьба принадлежит моей семье уже три столетия. Мои предки приехали сюда из страны, лежащей далеко отсюда, на востоке, из страны гор и лесов, и с тех пор мы живем здесь постоянно. – Он говорил быстро, обращаясь к Рафе, его голос скрипел, как несмазанные двери. – Мы тоже когда-то были пришельцами, и с тех пор наш род всегда тепло встречает путника, оказавшегося у наших ворот. – Он повел их в огромный, пышно украшенный холл. – Простите меня, я не представился. Я лорд Финнестер. – А кто же пожаловал к нам в гости? – спросил он, открывая в широчайшей улыбке белые зубы.

Кейт представила хозяину каждого. При этом она вся дрожала от холода, с нее скатывались на пол подтаявшие градины.

– На кухню, друзья мои, пока мы все не поплыли здесь, – сказал лорд быстро. – Там пылает камин, будет и теплая вода, чтобы вам ополоснуться. – Он посмотрел на Рафу. – Таких, как вы, я раньше никогда не видел. Конечно же, вы прибыли издалека и можете поведать нам много интересных историй. Когда все вы приведете себя в порядок и насытитесь, мы можем сесть у огня, и вы расскажете мне, откуда вы и что делаете здесь.

Финнестер повел их в кухню. Это было просторное помещение с каменными стенами и большим каменным очагом в рост человека. В нем весело горел огонь, отражаясь на стенах и выстреливая искры, дым и языки пламени в широкую трубу.

– Станьте к огню, он прогреет вас моментально, – сказал владелец поместья.

Они подошли к камину чуть ли не вплотную, насколько было можно, чтобы не обгореть. От их одежды сразу пошел пар, казалось, что она вот-вот загорится. Томас смотрел на языки пламени, они согревали его лицо и стягивали кожу на скулах. Он был голоден, во рту пересохло, от запаха кофе, кипевшего в подвешенном прямо перед ними котелке, кружилась голова. Закопченный котелок под толстой черной крышкой шумно булькал.

– Я люблю как следует прокипятить кофе, – сказал Финнестер. – Он тогда отдает дымком.

Он сновал по кухне, передвигая кастрюли, выкладывая на стол хлеб. Было странно, что лорд, владелец Мэнора, по-видимому, частенько обслуживал себя сам. Хотя кухня была чисто подметена, а посуда в буфете вымыта, слуг в доме явно не было. Однако гости не слишком обращали внимание на то, чем занят хозяин. Они молча смотрели в огонь, и каждый думал о том, что происходило с ними до сих пор и что ждет их впереди.