Повелитель Человечества - [36]

Помещение в шасси дредноута находилось на границе между жизнью и смертью – невыносимая слабость, которая требовала поддержки священного оборудования, в сочетании с целеустремлённой силой, столь неутолимо жестокой, что бросала вызов могиле.

Все Десять Тысяч были в высшей степени образованными и философскими людьми, и, в конечном счёте, сделали единственный вывод, имевший значение: их колебания и сомнения ничего не значили. Это было волей Императора, чтобы Его воины жили и сражались, пока они могли жить и сражаться. Тот же самый завет был собственноручно выгравирован Императором на бронированном корпусе Сагиттара: “Только в смерти заканчивается долг”.

– Воспоминания, – ответила великая золотая машина. – Они цепляются за меня, Ра. Иногда мне кажется, что туман приносит их.

Ра сам порой задумывался об этом. Оба кустодия стояли во внутреннем дворе Шпиля бога, где целые участки давно увядшего ботанического сада ксеносов уступили сборным конструкциям Механикум. Тёмный квартал трущоб марсианской промышленной изобретательности располагался на фоне бледной призрачной кости эльдаров и серой латуни возрождённого Механикум города.

Сагиттар проходил техническое обслуживание внутри технических бараков без стен. Летели искры. В воздухе стоял запах священных масел и сплавленного металла. Группа сервиторов-оружейников и архиискусников занималась дредноутом, ремонтируя корпус и перезаряжая установленное в руке оружие. Каждое движение Сагиттара нарушало их технический балет, вызывая хор жалоб, которые он неумолимо игнорировал.

Ра стоял перед высоким дредноутом, золотой корпус покрывало столько трещин и вмятин, что он напоминал поверхность какого-то измученного астероидами планетоида, и пытался не думать о гибели Сагиттара, как о судьбе для всех Десяти Тысяч. Все кто остался, видели и лучшие дни.

– Иногда я вижу призраков в тумане, – сказал дредноут.

– Такой вещи не существует, мой благородный друг. Призраки – выдумка.

– Большинство из них – эльдары. Думаю, они молят о чём-то. Они тянутся ко мне. Не все из них ксеносы. Я вижу знакомые лица, превратившиеся в дым, отражения уже павших Десяти Тысяч.

Ра смотрел, как запустилось оружие военной машины, явно собираясь открыть огонь. Смерть не успокоила скорый на гнев и вспыльчивый характер Сагиттара. Дредноут повернул корпус со скрежетом сервомоторов, вызвав бинарные проклятия у нескольких работающих машинных адептов. – Ты когда-нибудь видел призраков в тумане, Ра?

– Нет, – соврал Ра.

Раздался машинный звук соскальзывающих механизмов, когда дредноут пытался повторить смех призрака внутри. – Хорошо. Что тебе нужно от меня? Ещё многое предстоит сделать, прежде чем враг доберётся до нас.

– Ничего нового. Я предупреждаю о приближающейся битве.

Дредноут разжал и сжал огромный кулак, словно проверял суставы пальцев, затем повернул руку в запястье со скрежещущим шумом. Ра увидел бледное лицо трупа, которое двигалось за тёмными окулярами машины.

– Что за предупреждение?

– Император и Бездушная Королева предупреждают о варп-сущности исключительной силы среди вражеских орд. Она уничтожила протектора, направленного командующей Кроле, как и его боевую группу.

Дредноут переместился с лязгающим грохотом. Протекторы – Сикарии Альфы, по крайней мере, – редко погибали легко, но именно от предупреждения Императора у Сагиттара заныло сердце.

– Мы знаем её возможности?

– Мало, кроме её смертоносности.

Золотая военная машина медленно и плавно запустила автозагрузчики, позволяя техножрецам изучить работу механизма.

– Мы должны уничтожить её, Ра. Уничтожить, пока она не достигла стен, и мы не потеряли её в городе. Как начнутся уличные бои – воцарится беспорядок.

– Как обычно я согласен, но мы едва ли можем пойти на крупную вылазку, пока проводится эвакуация внешних туннелей. Силы арьергарда знают об угрозе, и Объединители стараются нанести на карту вероятные маршруты атаки существа. Если у них получится, то мы сможем устроить засаду.

– Тогда засада. Прежде чем оно проникнет в Каластар.

– Честно говоря, Сагиттар, я больше волнуюсь, что оно проскользнёт мимо нас и доберётся до тронного зала.

Дредноут задумался, его пальцы сжимались и разжимались, разжимались и сжимались, выдавая прижизненную привычку кустодия. Внутри полой ладони магнитные катушки встроенного плазмагана равномерно застучали в бездействии. Внутри корпуса призрак Сагиттара изучал инфоток в поисках ответов.

– Протектор отправил предсмертный импульс? – спросил он.

Ра набрал команду на богато украшенном наруче, кнопки искусно располагались на высеченном на аурамите парящем орле. Он переслал дредноуту по закрытой вокс-частоте последнее аудиовизуальное сообщение от Альфа-Ро-25.

Запись повторилась. Спустя несколько секунд Сагиттар встал в гармонии воющего рычания. – Что оно означает? Это слово?

– Вы услышали слово в этом беспорядке? – искренне удивился Ра. – Император также почувствовал его. Я ничего не слышу кроме смерти Альфа-Ро-Двадцать-Пять.

– Оно повторяется, как дыхание статического разъединения. Драк’ниен. Драк’ниен. Драк’ниен.

И теперь Ра услышал. Голос Императора вернулся к нему, когда повелитель говорил о значении имени: