Повелитель Человечества - [35]

Жизни под Его знаменем были там, чтобы ими заплатили за мир.

В тот день Сагиттара раздражало затянувшееся бездействие. Ни один воин на самом деле никогда не бывает спокойным перед битвой. Они переступали с ноги на ногу, меняли положение тела. Скрежет стольких керамитовых пластин брони стал монотонным постоянным лязгом, соперничающим с океанским приливом. Сердитый гул искусственных мускулов и активных силовых модулей за спинами стал жужжанием стаи саранчи, заглушавшим слова монотонным шумом. Единственным надёжным способ общения осталась радиоракульная сеть, которую всё равно прерывали случайные статические помехи.

Ближайшие к Императору воины – всего тридцать человек и среди них Сагиттар – были облачены в многослойную благородную золотую аурамитовую броню, напоминавшую доспех их повелителя. В последующие годы в их снаряжении появятся красные плащи и громоздкие дополнительные пластины брони, но в битве за Маулланд Сен они носили полудоспехи из священного золота и являлись драгоценным камнем в авангарде армии, охраняя своего повелителя. На их боевом знамени была изображена голова орла их царственного владыки, пересечённая четырьмя молниями.

За кустодиями стояли ряды прото-легионеров в зловещей помятой броне. Громовые Воины. Даже тогда Сагиттар знал, какая судьба ждёт этих солдат Объединения. Их место, как и время, было здесь и сейчас: они станут покорителями Терры… и затем от них избавятся. Их доспехи будут стоять рядами в личных палатах Императора и военных музеях Терры, их деяния будут подробно записаны во всех имперских архивах.

Но солдаты намного совершеннее понесут войну Императора к звёздам. Павший Сагиттар, которому так и не дали умереть, станет одним из многих, кто прольёт кровь Громовых Воинов.

Но не сейчас. Не сегодня. Не в утро Маулланд Сен.

Здесь они потеряют семь тысяч пятьсот восемьдесят одного воина против непокорных волн последних защитников Маулланд Сен.

Он вспомнил, как Император провёл рукой в перчатке по развеваемым ветром волосам, убирая их со Своего смуглого лица. Ветер теребил гребни на шлемах Громовых Воинов.

– Сагиттар, – произнёс Император голосом, который перекрыл гул брони. Сагиттар, чей шлем украшал расправивший крылья орёл, повернулся к своему сеньору:

– Мой король?

– Пора. Твоё копьё, пожалуйста.

Сагиттар подчинился без колебаний, протянув копьё своему военачальнику. Император взял оружие, крепко сжав рукой в перчатке посередине рукояти, и высоко поднял. Он держал его горизонтально, приказывая Своим людям занять позицию, как офицеры в Бронзовую эпоху или Железную эру Старой Земли за века до появления радиоракульной системы и вокс-сетей.

Сагиттар почувствовал, как армия изменилась, их внимание сконцентрировалось, когда они обратили взоры на Императора, наблюдая и ожидая.

Не последовало никакой речи, потому что армия получила неподлежащие сомнению приказы ещё накануне ночью. Не последовало никаких проклятий или клятв, потому что они уже были принесены и сказаны, прежде чем собралась орда. Император вообще не произнёс ни слова. Он отдал сигнал о наступлении, трижды горизонтально вскинув копьё к светлевшему небу.

И Он остался на месте, когда земля задрожала под поступью полков Громовых Воинов, которые направились в предгорья. Почётная стража из тридцати кустодиев ждала с Ним, как и армия знаменосцев, адъютантов, курьеров, посыльных и советников, каждый со своими собственными сенешалями и охранниками.

Сагиттар наблюдал неорганизованный поток солдат, взбирающихся по склонам. Их хаотичное наступление было настолько далеко от неумолимого порядка Легионес Астартес, насколько вообще можно было представить. И при этом они не могли полагаться на комплекс биологических улучшений, внедрённых в настоящих космических десантников. Эти орды были силой, несомненно, способной сокрушить технодикарей Объединительных войн, но против ксеносов галактики? Громовые Воины будут уничтожены ими.

Император почти не обращал внимания на начало сражения, Его терпеливый взгляд покоился на высоких пиках. Из-за них скоро появятся смертоносные машины. Он вернул копьё Сагиттару, который принял оружие с должным почтением.

Император проверил изысканно украшенный болтер на бедре. Одно из самых первых болт-оружий, прародитель своего вида – не вновь открытая реликвия Тёмной эры технологий, а личное изобретение Императора.

– Сагиттар. – На этот раз губы Императора не двигались. И Его голос был низким, слишком низким, чтобы являться подлинным тоном повелителя. – Сагиттар.

То, что осталось от Сагиттара прислонило лоб к холодной поверхности зрительных линз, глядя сквозь масляные красные пятна укреплённого транспластика.

– Сагиттар, – произнёс один из кустодиев, смотря на бронированную колыбель, где покоились его призрачные останки.

– Ра, – произнёс он беззубым покрытым шрамами ртом, заполненным густым насыщенным кислородом синтетическим маслом.

– Ра, – произнесли нараспев громкоговорители, установленные на бронированном шасси его шагающей гробницы.

– Прошу прощения, что прервал ваши размышления, – произнёс трибун.

Дредноут не двигался, как двигалось живое существо. У него не было никаких случайных и ненужных жестов естественного движения. Его движения были величественными и сдержанными, между приступами неестественной неподвижности. Было легко забыть, что внутри находился заживо погребённый воин, хотя вопрос о роли “Контемптора” в сохранении жизни на грани смерти лежал в плоскости философского спора, который воины Десяти Тысяч уже не раз вели. Наличие систем жизнеобеспечения предполагало сохранение жизни воина, с другой стороны сам корпус, приютивший останки в саркофаге, также умрёт, как только отключат биологическую оболочку.