Потребитель - [55]
Она смотрит прямо на меня, подзывая меня кивком головы, как если бы я был медленно кружащей вокруг нее видеокамерой. Она широко раздвигает ноги, ее левое колено задирается вверх и назад к фонарю, другая нога зарывается в опавшие листья. Переполненный любовью, я нагибаюсь к ней, неуклюжий в своем желтом резиновом костюме, и беру ее на руки. Ее тело выделяет сверхчеловеческую теплоту, которая мгновенно пронизывает мой резиновый костюм, как если бы сама теплота была формой общения. Я уношу ее все глубже в лес, а она тихонько поет мне в ухо: «Я знаю все твои тайны… Я знаю твои тайны… Я знаю твои тайны…» — нежно кружа по хрящу моего уха своим языком. Я напоен ее святостью.
Мы продвигаемся через лес, будто плывем в потоке теплой красной жидкости. Ее фонарь освещает дорогу. Ее язык проникает глубже в мой череп. Я чувствую, как ее нежный голос забирается в тайные уголки моей души. На ходу я нагибаюсь и мягко беру ее грудь, втягивая ровный поток медового молока в рот. Вдруг она подает своим фонарем сигнал опустить ее. Я стаскиваю резиновый костюм и, пока мы занимаемся любовью, чувствую, как мое тело сверкает вспышками молний. Многоцветные картинки рвутся изнутри вспышками по экрану нашей единой обнаженной кожи.
Покончив с ней, я хороню ее тело под деревом, засыпав место листьями и мхом, чтобы оно выглядело нетронутым. Я знаю, что легко найду ее, когда вернусь, потому что я один способен видеть слабое мерцание из-под земли.
Когда прибывает подкрепление, каждая команда работает посменно, по три часа: более продолжительное пребывание в зоне бедствия невозможно. Один потрясенный командир спасателей уподобляет место, очерченное периметром, «ебаному саду кишащих потрохов». В часы отдыха мы расходимся по кофейням близлежащего городка: «Нет никаких лиц, нет никаких лиц, у них нет никаких лиц…» — уныло отвечаем мы не отрываясь от кофе, когда местные жители, а потом и пресса, собираются вокруг, впитывая атмосферу оглушенной задумчивости, окутывающей нас.
Мы — Изнуренные Профессионалы, пророки, вернувшиеся из чистилища невообразимо жестокой пустыни. Когда мы оборачиваемся к видеокамерам, наши глаза подернуты слезами. В одно мгновение нас засасывает влажный водоворот расширяющихся и сжимающихся линз. Как пациент, рассказывающий о своей детской травме бесстрастному психоаналитику, мы бесстыдно захлебываемся рыданиями перед камерами. Тучи съемочных групп нависают над нами. Их камеры жужжат, наводя фокус на наши слезы, как головастые насекомые, привлеченные сахарным ароматом капающего нектара, что выдавливается из уголков наших глаз. «Нет никаких лиц, нет никаких лиц», — повторяем мы каждому, кто готов слушать. И поначалу этого замогильного хора достаточно, чтобы удовлетворить их жажду, пока они не завладевают копией списка пассажиров. Тут они узнают, что на борту была Анжелика. И тогда, не желая казаться слишком сильно заинтересованными звездой, ее совершенным телом, известным всему миру, теперь, предположительно, ставшим изорванным трупом, они начинают строить свои вопросы именно вокруг этого: «Не находил ли кто кусок чего-нибудь, что, возможно, могло быть ею? Ее руку? Ее изысканную стопу — ту, что грубого вида испанец облизывал в клипе песни «Успокой мою любовь»? Нескольких клочков нижнего белья от «Ла Перла», разбросанных среди обломков, пучок ее платиновых волос в траве?» Но я стер все следы ее присутствия, и я слышу сейчас, как она поет для меня. Наша жизнь вместе только начинается.
Ее любовь разделена всем миром
Я лежу одетый на ярко-оранжевой синтетической постели моего скромного номера, куда меня отправили отдохнуть до наступления смены. Моя одежда тяжела и мокра от пота. Несмотря на то, что ее покрывал предположительно герметичный желтый резиновый костюм, пар, который поднимается от них теперь, пока они сохнут на холодном сквозняке кондиционера, слегка отдает едким послевкусием бойни. Этот запах мешается с медово-мускусным половым ароматом Анжелики, что исходит от моей промежности в прохладный воздух номера.
Я лежу, оглядываясь по сторонам, и постепенно осознаю, что материалы, из которых сделана эта комната, идентичны оплавленной искореженной синтетике, развешанной по лесу: оранжевый пластик плетеного волокна покрывала и ковра, плетеный бежевый пластиковый стул с блестящими стальными ножками, хромированная настольная лампа с абажуром из искусственной кожи, ручки и петли двери под бронзу, плексигласовая отделка столика у кровати, напряженная сталь вмонтированного в стену на кронштейне телевизора.
Глядя на движущиеся по экрану образы, я пью пиво банку за банкой, доставая их из переносного холодильника возле кровати. Алкоголь обостряет мои чувства, снимая слизистый покров ничтожества, который обыкновенно затуманивает мое восприятие. Постепенно я замечаю, что комната вибрирует все сильнее, пока я смотрю на экран, как будто стороны прямоугольника, в котором я заключен, натягиваются с невозможной силой и вот-вот лопнут и развалятся всепоглощающим огненным шаром химического возмездия. Но не давая ему хода, я втягиваю это напряжение назад, в себя. Мое тело — магнит, всасывающий насилие, которым окружает его мир. Разрушительная энергия, оживляющая все вокруг меня, сворачивается тугой петлей у меня в животе, наполняя меня скрытой силой.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.
Книга? Какая еще книга?Одна из причин всей затеи — распространение (на нескольких языках) идиотских книг якобы про гениального музыканта XX века Фрэнка Винсента Заппу (1940–1993).«Я подумал, — писал он, — что где-нибудь должна появиться хотя бы одна книга, в которой будет что-то настоящее. Только учтите, пожалуйста: данная книга не претендует на то, чтобы стать какой-нибудь «полной» изустной историей. Ее надлежит потреблять только в качестве легкого чтива».«Эта книга должна быть в каждом доме» — убеждена газета «Нью-Йорк пост».Поздравляем — теперь она есть и у вас.
Ричард Фаринья (1937 — 1968) — выдающийся американский фолксингер XX века, вошедший в пантеон славы рок-н-ролла вместе с Бобом Диланом и Джоан Баэз, друг Томаса Пинчона и ученик Владимира Набокова.Ричард Фаринья разбился на мотоцикле через два дня после выхода в свет своего единственного романа. `Если очень долго падать, можно выбраться наверх` — психоделическая классика взрывных 60-х годов, тонкая и детально прописанная комическая панорама смутного времени между битниками и хиппи, жуткая одиссея Винни-Пуха в поисках Святого Грааля.
Генри Роллинз – бескомпромиссный бунтарь современного рока, лидер двух культовых групп «Черный флаг» (1977-1986) и «Роллинз Бэнд», вошедших в мировую историю популярной музыки. Генри Роллинз – издатель и друг Хьюберта Селби, Уильяма Берроуза, Ника Кейва и Генри Миллера. Генри Роллинз – поэт и прозаик, чьи рассказы, стихи и дневники на границе реальности и воображения бьют читателя наповал и не оставляют равнодушным никого. Генри Роллинз – музыка, голос, реальная сила. Его любят, ненавидят и слушают во всем мире.
Летом 1958 года Великобританию лихорадит: «рассерженные» уже успокоились, «тедди-бои» выродились в уличных хулиганов, но появилось новое и загадочное молодежное движение — «Моды». Лондон потрясают расовые беспорядки, Лондон свингует, Лондон ждет пришествия «Битлов». Если что-то и повлияло на дальнейшее развитие британской рок-музыки — так это именно лето 1958 года...«Абсолютные новички» — эпохальный роман о Великой Рок-н-ролльной эпохе. Эпохе «тедди бойз» и, что главное, «модов» — молодых пижонов, одетых в узкие брюки и однотонные пиджаки, стриженных «горшком» и рассекающих на мотороллерах, предпочитающих безалкогольные напитки и утонченный джаз.