– Я бы не хотела очень торопиться, но ты теперь здесь хозяйка, и нам многое надо обсудить с тобой, – сказала Мей на следующий день. Они как раз пили после завтрака кофе на веранде. Лаклан и Шон только что ушли осматривать плантации. – Если ты хочешь, чтобы все здесь принадлежало только тебе, Клэр, ты скажи, я пойму.
– Мей, я не знаю, какие у вас были отношения с Сериной, но я бы хотела, чтобы ты осталась. Не только потому, что ты мне нравишься и я знаю, что этот дом в большей степени твой, чем мой…
– Клэр, это не так, – встревоженно отозвалась Мей. – У меня, конечно, есть акции нашей компании, но контрольный пакет акций у Лаклана, и он, а не я, унаследовал имение и всю прочую собственность…
Тут она сделала паузу. Было видно, что она не знает, как продолжить свою мысль. Клэр терпеливо выжидала.
– В общем, Серина решила, что для нее будет удобно сделать так, чтобы я содержала дом и воспитывала Шона, а она могла только наслаждаться жизнью. Я до сих пор очень сожалею, что попалась на эту удочку.
Клэр удивленно открыла глаза.
– Было бы лучше, если бы они были полностью предоставлены самим себе, – сказала Мей, покраснела и запнулась.
– Все в порядке, тебе не надо все время бояться за свои слова. Я совсем не буду задета и все пойму. Но если ты считаешь, что нам с Лакланом, возможно, лучше жить вдвоем, то… я пока не знаю, что тебе ответить.
– Я никогда не прощу себе, если это случится снова и я буду хоть как-то причастна к этому. Но с другой стороны, воспитывать близнецов да еще Шона… – Она вздохнула.
– Тебе станет легче, если я скажу, что ты, наверное, права и нам с Лакланом лучше было бы остаться вдвоем?
На этот раз вздох Мей был полон облегчения, а не заботы. Но она тут же забеспокоилась:
– Ты правда понимаешь меня? Если я понадоблюсь, я приеду. И, конечно же, я не брошу тебя одну с двумя малышами…
– Мей, для меня ты навсегда останешься неотъемлемой частью Розмонта.
Мей высморкалась и украдкой вытерла платочком глаза.
– Спасибо. Знаешь, мне уже шестьдесят пять, но я всегда мечтала попутешествовать. Раньше я всегда была очень занята, но теперь я свободна, как птица, и хотела бы заняться тем, чем всегда мечтала заниматься, – археологией.
– Ради бога, Мей. Только дай мне неделю, надо привыкнуть ко всему этому. И… ведь управление домашним хозяйством не может сильно отличаться от управления юридической конторой, верно?
– Ты – прелесть, – умиленно отозвалась пожилая женщина со слезами на глазах. – И не беспокойся о Серине. Она, может быть, самая красивая женщина со времен Клеопатры, но я не могла не радоваться, когда Лаклан наконец развелся с ней.
Мей рассказала о своих планах за ужином, чем немало удивила Лаклана.
– Я уверен, – сказал он, – что тебе совершенно не обязательно уезжать.
– Клэр не против, – пробормотала Мей.
– Точно. К тому же ты всегда восхищался тем, как у меня все налажено в офисе. Дома будет точно так же, – озорно подмигнула ему Клэр.
– Я знаю, но то была работа…
Казалось, он хотел сказать еще что-то, но, видя, что Шон готов принять участие в дискуссии, передумал и вместо этого попросил тетю сообщить о ее планах.
А вечером он потребовал у Клэр объяснений. Сидя перед зеркалом и расчесывая на ночь волосы, она просто рассказала ему, в чем дело.
– Понятно, – коротко произнес он. А потом добавил: – Я не знаю, как ты будешь справляться, и не уверен, что она действительно хочет уехать.
– Лаклан… – Клэр положила расческу на столик и внимательно взглянула на Лаклана. Он явно был не в радужном расположении духа, и главная причина тому – она сама. До сих пор она еще ни разу не видела его в таком состоянии. Что это – издержки семейной жизни?
– Что? – невозмутимо спросил он.
– Я думаю, тебе следует больше доверять мне, – так же невозмутимо ответила она.
– А я думаю, тебе не следует забывать о том, что ты уже почти на пятом месяце беременности, а ты хочешь продолжать работать, и еще есть Шон. О нем тоже надо заботиться.
– Хорошо, давай во всем разберемся, – твердо ответила она. – Начнем с конца. Для Шона самое важное в жизни – это ты. Сейчас, возможно, ему будет тяжело расстаться с Мей, но он не так давно заявил мне, что может выносить меня сколько угодно, если только он останется в Розмонте – с тобой.
– Клэр…
– Дай мне закончить. А я, если смогу, обязательно сделаю так, чтобы он чувствовал себя со мной спокойно и уверенно, как и подобает ребенку. Я не собираюсь окружать его ненастоящими любовью и заботой, стараясь заменить ему мать. Он не хочет, чтобы к нему относились как к ребенку. И если он не будет чувствовать, что я пытаюсь встать между ним и тобой, с ним все будет в порядке.
– Все это очень хорошо в теории, Клэр, а на практике это звучит как цитата из учебника «Как обращаться с неродными детьми». Это может и не сработать.
– Но ты, похоже, считаешь, что я обижаюсь на Шона или что Шон обижается на меня.
– Это не всегда очевидно.
– Я знаю, что я не обижаюсь на него, а у него не будет причин обижаться на меня. Следующий пункт – близнецы и пять месяцев беременности. При нормальном ходе событий это ни в коем случае не может сделать меня больной или несообразительной. Безусловно, я, как ты выражаешься, на некоторое время стану медлительной и неповоротливой, но я могу нанять кого-нибудь себе в помощь.
