Потомки солнца. Признание Моён - [31]

— Я бы хотел, чтобы ты жила в комфорте.

Девушка поинтересовалась, что это за внезапный бред, но Тэён в ответ лишь что-то невнятно пробормотал.

— То, что у тебя свой бизнес, не гарантирует успеха и комфортной жизни. Сейчас столько больниц разоряется, — холодным тоном произнесла Мёнчжу.

— Значит, ты продолжишь карьеру военного?

— Если честно, солдату не нужны выдающиеся навыки в хирургии. Главное — это правильно поставить диагноз, чтобы болезнь в условиях замкнутого пространства не распространилась дальше. От врача требуется быстрый диагноз, от военного — полная самоотдача. И в том и в другом я хороша.

В ответ Тэён неловко улыбнулся и посмотрел на девушку.

— Мне нравится моя работа военного врача. Если такой солдат, как я, уйдет со службы, для армии это будет огромной потерей. Разве не так? — строго спросила Мёнчжу, выпрямляясь.

— Я понял. Исправлюсь, — отозвался Тэён, мило щелкнув девушку по кончику носа.

Мёнчжу звонко рассмеялась и уткнулась лицом в грудь мужчины. На лице ее была улыбка, но душу раздирала боль: она знала, к чему эти вопросы. Девушка считала, что лучше выговориться и обсудить все вместе, но в то же время ее раздражал и расстраивал тот факт, что Тэён пытается справиться с проблемой в одиночку.

— Я люблю тебя, Юн Мёнчжу.

Это прозвучало так неожиданно, что Мёнчжу вздрогнула.

— Мы что, расстаемся? — спросила девушка, отстранившись от Тэёна и внимательно посмотрев ему в глаза. На мгновение ей показалось, что она увидела в уголках его глаз слезы. — Мы правда расстаемся?.. — снова спросила Мёнчжу, невидимой рукой схватившись за сердце и пытаясь его успокоить.

— Люблю тебя. Очень сильно. И буду любить очень долго.

— Мы обычно и расстаемся из-за любви.

— Мы не расстанемся. Я обещаю.

С полным боли взглядом Тэён потрепал Мёнчжу по волосам. А она не могла понять, почему признание в любви звучит так печально.

— Отойди. Глаза слепит, — рассмеялась Мёнчжу, как девушка, впервые услышавшая признание в любви, но в глазах ее таилась грусть.

4

Вернувшийся в Корею Сичжин получил отпуск на четыре дня и три ночи — короткая передышка между урукской миссией и новым заданием. В первый же день отпуска они с Тэёном закатили трехдневную вечеринку с сочжу — так назывались посиделки в недорогой забегаловке под дешевую закуску и спаивание друг друга. Но этого им было вполне достаточно. Пока эти двое напивались, их после работы по разу навестили Моён и Мёнчжу. Они цокали языками и ворчали, но мужчинам от этого становилось только радостнее.

Проблема возникла на следующую ночь после окончания вечеринки. И этой проблемой, как ни странно, оказалась пьяная Моён. Определенно то стало наказанием Сичжину, который, вернувшись в Корею, вместо того чтобы позвонить любимой, решил устроить затяжную попойку. Сичжин глубоко раскаивался, ведя домой перебравшую Моён. Шатаясь, как пьяный осьминог, она всем телом наваливалась на спутника.

— О? Я помню это место, помню. — Язык Моён заплетался даже сильнее, чем когда она говорила на английском.

— Это хорошо. Ну-ка, снимайте обувь. — Сичжин наклонился, чтобы помочь девушке разуться, словно маленькому ребенку.

— Нет. Я не снимаю обувь в чужом доме.

— Я понял, но вам надо протрезветь. Давайте зайдем.

— Боже, вы меня сейчас клеите? Я не из тех женщин, которых можно пригласить на чашечку кофе.

— Это уже не опьянение, а маразм.

Сичжин усадил девушку на диван и включил в гостиной свет.

— Пиво? Я за! Отлично. Пропустим еще по стаканчику!

Сичжин улыбнулся — пьяная Моён была милой, — как вдруг почувствовал чье-то присутствие в доме. Сичжин инстинктивно закрыл Моён рот и заставил замолчать, после чего, не зажигая света, отправился на темную кухню. Навстречу ему из-за стола поднялась неясная тень.

— Мама?

Возглас Моён остановил Сичжина, который был уже готов наброситься на незваного гостя. Еще миг, и он заехал бы ему по голове ногой. Включив свет на кухне, он увидел женщину лет шестидесяти, с короткими волосами, одетую в розовый свитер и плиссированную юбку. Она выглядела как Моён, только на тридцать лет старше. Женщина неловко улыбалась.

— Я принесла закуски и решила спрятаться, услышав мужской голос. А кто этот молодой человек? — спросила она у Моён.

— Приятно познакомиться, я — друг доктора Кан Ю Сичжин, — запинаясь, растерянно произнес Сичжин.

— Мой друг? Правда? Мой парень красавчик, да, мам? — сказала Моён, широко улыбаясь, и взяла маму под руку.

— Стоит тебе выпить, и ты становишься сама на себя не похожа, — вздохнула мама Моён и скромно улыбнулась Сичжину. — В ней все хорошо, но вот пить совсем не умеет…

— Все в порядке. Это мило.

— Спасибо, что не сердишься на неё. А чем ты занимаешься? — спросила мама, опускаясь на стул и предлагая Сичжину присесть.

— Он военный. Должность — капитан. Остальные подробности — военная тайна. Вечно какие-то секреты, — ответила за него Моён.

— Ты военный? Значит, зарплату вовремя получаешь, а домой не часто приходишь? Неплохо.

— Мама, что ты такое говоришь? Это же ваша первая встреча.

— Да ведь я о тебе. Она почти живет в больнице. Но зарплата вовремя приходит.

Это было прямо как в анекдотах про мать и дочь. Сичжин рассмеялся. Ну надо же, он сохранял хладнокровие в самых опасных и непредсказуемых ситуациях, а сейчас не смог ничего придумать. Пожалуй, это куда сложнее и неприятнее, чем экзамен в военной академии. Тридцать минут тянулись так долго, словно прошло тридцать лет. Радовало лишь то, что в глазах мамы Моён не было злости.