Поток - [39]
Он повернулся, царапнув щетиной подушку.
– Поступил так же, как ты. Спас не того человека.
Торговец чаем
Даркдаггар велел кучеру остановить повозку на улице Даукаттгата и заплатил ему столько, сколько тот потребовал, ни больше и ни меньше. Если бы пассажир поступил иначе, то запомнился бы, а сегодня вечером он хотел оставаться незамеченным. Дальше он пошёл пешком. Кунте и Ярле следовали по пятам. Хорошие имлинги. Если что-то сложится не так, то на них можно будет положиться.
Район выглядел хуже, чем в прошлое посещение. Или же член Совета просто давно здесь не бывал? Большинство неказистых домов никто никогда даже не красил. Дерево, из которых они были сколочены, посерело, ставни покосились, надстройки безо всякого порядка громоздились над мостовой. Если они загорятся, произойдёт катастрофа. С местными обитателями всегда возникали проблемы, так как те умели смотреть лишь на один день вперёд, а потому застряли в этой жизни, где им приходилось сводить концы с концами. В этом месте сам Гарм никогда не стал бы строить чайный дом.
Заведение Линдри вдавалось в воды Оры подобно плоту. Зима уже начала отступать, но здесь, у реки, пока не сдала позиций. Отблески огня из очага играли на ледяных розах, покрывавших окна. Даркдаггар заглянул внутрь. Он явился к закрытию, и чайный дом был уже пуст.
– Ждите здесь. Если кто придёт, никого не впускать, – велел член Совета.
Кунте и Ярле кивнули и скользнули в тень под надстройкой. Гарм взялся за ручку двери. Створка примёрзла так, что пришлось резко её дёрнуть. Очевидно, это было не самое популярное место в Маннфалле. Жалобно завыл ветер. Посетитель вошёл внутрь.
В воздухе витали насыщенные ароматы разнообразных специй. Линдри стоял у очага и подметал пол, а скорее всего, просто грелся. На старике мешком висела вязаная кофта и минимум две рубахи, одна короче другой. Маленькая шапка из серой шерсти не закрывала ушей. Торговец чаем поднял голову.
Даркдаггар снял капюшон и стал внимательно следить за выражением лица Линдри. Удивление. Страх. Затем хозяин дома отвесил низкий поклон, возможно, чтобы выиграть немного времени и собраться. Чтобы ничего больше не выдать. Хотя уже поведал всё то, что член Совета желал знать. Кунте оказался прав. Никаких сомнений в том, что Ример побывал здесь, не осталось.
– Гарм-отче… Что я могу для тебя сделать? – Торговец чаем сделал знак Всевидящего.
Даркдаггар огляделся. Скамейки, покрытые овечьими шкурами. Длинный прилавок, уставленный чёрными чугунными чайниками в ящиках с песком. Стена, заставленная рядами стеллажей с коробочками чая и чашками.
– Это чайный дом, не так ли? – Даркдаггар снял перчатки и положил на стол, который находился ближе всех к огню и, судя по всему, был сколочен из древесины, принесенной рекой.
– Да, член Совета.
– В таком случае, думаю, мне подадут здесь чашку чая. – Он улыбнулся старику. Зачем использовать уксус, если мёд действует настолько же хорошо?
Линдри прислонил метлу к стене и подошёл к прилавку, натыкаясь по дороге на столы. Даркдаггар тут же почувствовал себя увереннее. Он боялся, что здесь окажется опасно, опасался встретить союзника Римера. Увидеть подготовку к восстанию. Но перед ним был простой старик с больными суставами, а в чайный дом давно никто не заглядывал. Это успокаивало.
– Ты ведь Линдри, так? И поставляешь чай нам в Эйсвальдр? – Даркдаггар опустился на скамью. На стол он положил золотую монету, слишком щедрую для платы, но достаточную, чтобы напомнить торговцу: ему не обязательно стареть в сточной канаве.
– Не так много, как раньше, – ответил Линдри.
– Ага… С этим надо что-то делать. Непростой был год, да?
Старик зажёг огонь под одним из чайников на прилавке.
– Видал я времена и похуже, и получше.
Даркдаггар хмыкнул.
– Здравое отношение, но трудно представить ситуацию хуже. Почти всё усложнилось. После неё… – Член Совета поглядывал на старика, который наливал воду в чайник. Подрагивание струи указывало на дрожащие руки. В уголках глаз появились морщинки, а значит, Линдри понимал, о ком идёт речь. Даркдаггар внезапно подумал, что сутулый торговец знает больше, чем показалось вначале. Надо только разговорить его. – Она находила друзей в удивительнейших местах, это дитя Одина. Пока не умерла, конечно.
– Я слышал, Хирка отправилась в другой мир, – ответил Линдри.
Эта фраза казалась импульсивной, словно старик не желал признавать, что девчонка умерла. Значит, беспокоится о ней. Возможно, и о Римере тоже.
– Значит, ты веришь в эти круги воронов? И в другие миры, как в сказках?
– А ты разве не веришь, Гарм-отче?
Даркдаггар сложил руки на затылке. Этот вопрос интересовал члена Совета больше, чем ему хотелось, а потому он уставился на языки пламени. Обгоревшие дрова были сложены почти безупречной пирамидой, но одно полено выпало из неё и лежало отдельно от остальных. Гарм снова перевёл взгляд на Линдри.
– Моя жена перепугана до смерти и считает, что когда гаснет лампа, из ниоткуда начинают появляться разные вещи. Я много раз уверял, что если ничего нет на свету, то и в темноте ничего нет. Я разумный имлинг, Линдри. Миры помимо нашего? Наполненные Всевидящий знает какими богатствами? Уверен, что нечто подобное произвело бы… сенсацию. Но я сомневаюсь. Тебя это удивляет?
