— Что происходит, Берт?!!
Берт, задумчиво поглядев на лейтенанта, спокойно сказал:
— Не знаю. Хотя, если хорошенько подумать, наверняка то, что уже давно должно было произойти.
— Большинство вопросов так и осталось без ответов. Разве ты не хочешь, чтобы…
— Хочу. Но не спеши отвечать! — Брайан устало опустился на корточки. У него было такое ощущение, будто по нему только что проехалась гружёная вагонетка. — У меня к тебе ещё одна просьба.
— Какая?
— Я хотел бы тебя увидеть.
— Я так и знал. Ты неисправим!
— Возможно именно это меня и спасает.
— Ну, что же… смотри!
В мозгу Брайана что-то вспыхнуло, а потом он различил смутный контур…
— Удовлетворён?
— Нечто подобное я и предполагал. А теперь — прощай!
— Я бы на твоём месте не был столь котегоричен.
— Поживём — увидим.
Часы на здании магистрата равнодушно пробили четыре раза.
— Господи, я же обещал Анне вернуться сегодня пораньше! — Брайан споткнулся и чуть не выронил папку с новым романом, которую держал под мышкой. — Странно, но у меня такое ощущение, будто часы находятся не на месте. Вот там, в скверике, такое место… Так и напрашивается какое-то специфическое сооружение… Какая-нибудь… старая башня. Надо будет использовать это в новом романе!
Брайан снисходительно ухмыльнулся и оглянулся вокруг.
Город сегодня был просто неузнаваем. После краткого весеннего дождя он был чист и свеж, словно влюблённый перед решающим свиданием.
«Жаль конечно, что мой визит в редакцию вновь был безрезультатным. Видите ли у них место главного редактора вакантно, и поэтому они — ВРЕМЕННО! — не принимают рукописей. Ну и чёрт с ними! В конце концов, не свет же клином сошёлся на этой «Шаровой молнии»! (Ну и названьице они себе выбрали!) Каким может быть журнал с таким названием? Потому и редактор наверное сбежал… Ничего, ведь не даром говорят, что рукописи не горят! А значит, писатели не тонут!» — Брайан невольно дурашливо хихикнул, отчего солидный дядька, проходивший мимо, ускорил шаг и пару раз оглянулся.
«Наверно, решил, что мужик, то есть я, окончательно спятил, весну почуяв… — Брайан вдохнул полной грудью свежий весенний воздух, отчего голова и впрямь пошла кругом, и радостно улыбнулся. — Ну, а сейчас — бегом домой! Анна через час придёт, а мы её — ужином, встретим… А потом…»
Представив, что будет потом, Брайан, уже не мешкая, поспешил домой, совершенно не обратив никакого внимания ещё на двух СЛУЧАЙНЫХ прохожих в отдалении — как раз на том месте, где ему почудилось будто бы там не хватает… какой-то башни.
Оба незнакомца проводили Брайана внимательным взглядом, а потом тот, что помельче и помоложе, мрачно сказал своему спутнику:
— А вы не боитесь, Берт, что взамен одной силы мы разбудили другую — ещё более изощрённую и непредсказуемую?!
— Ну почему же непредсказуемую, лейтенант? Да и кто кого разбудил — вопрос сложный.
— Даже, если она сама проснулась, то от этого она не выглядит менее сокрушительной. Так шутя манипулировать РЕАЛЬНОСТЬЮ…
— Я думаю, что на этот раз всё ограничится… папкой.
— Той, что у него под мышкой?
— Ну, может ещё одной-двумя…
— В прошлый раз тоже всё начиналось с папки.
— Но мы-то с вами, Харви, это не то что…
— Как вы любите говорить, поживём — увидим, Берт!
— Тут, Харви, с вами нельзя не согласиться. Поживём — увидим.
Когда Анна Вирт пришла с работы, Брайан её встретил роскошным ужином.
А потом была ночь!
А потом было утро…
Киев, 1995
