Потерянный осколок - [27]

— Пусти, пусти, ну пожалуйста! — лучше бы мне не был знаком этот несчастный голос и грозное фырканье.

Спустя ван таверну сотряс грохот выбиваемой двери. Все подскочили. Я бросилась к проходу в попытке сбежать и замерла у выбитой двери. На несчастной деревянной защитнице виднелись вмятины от копыт. Пока я рассматривала повреждения, в проеме показалась высокая фигура в капюшоне и лошадиная голова, что зубами держала за шкирку несчастного. Бесцеремонно впихнув фигуру в таверну, лошадь развернулась и дала залп по застывшему в изумлении мужчине. Снеся пару столиков и распластавшись посреди зала, фигура потеряла капюшон и явила оборотням моего ненормального Ваньку. Паля тем временем, решив, что долг выполнен, пошла штурмовать конюшню. Еще вар пять раздавались крики конюхов и треск дерева. Бесстрашное животное. Вокруг стая оборотней, а ей хоть бы хны. И ведь никто не напал на нее. Видимо, демонстрация копытоприкладства действует на всех существ одинаково.

— И что это было? — первым пришел в себя огонек.

— Бесстрашную скотину, что выбила двери, и, похоже, разнесла конюшню, зовут Палевая. А вот это недоразумение, — и пальцем показываю на сидящего на полу, и покусанного Вана, — что столь ловко проложило себе путь к стойке, зовут Ваном. Он мой друг.

— Слушай, Алкай, я теперь понимаю, чего она так бесстрашно к нам в полнолуние пришла. А чего ей, собственно, бояться-то с духом земли и магом земли? — прогрохотал орк, или оборотень? Вампир в крови только и разберется.

— Каким-каким духом? — не, ну я знала, что Ванька у нас маг, а вот про духа в первый раз слышу.

— Дух земли. Они часто в животных вселяются.

— И?

— И равновесие в мирах поддерживают. Правда, они, как правило, людей избегают, да и характер у них отвратный, — растолковал непонятливой мне Алкай. Да-да, теперь он Алкай, а не огонек. И безмозглому зомби понятно, что он вожак.

— Так я что, с телохранителями теперь?

— Ну ты скажешь. Может маг тебе и поможет, а вот кобыла твоя просто кобыла с ужасным характером. Духи не вмешиваются в круговорот вещей.

— Какой умный оборотень, — и мертвая тишина вокруг. Третий раз за сегодня.

— Вот что мы тебе сделали? Я тебе даже защиту предоставил от самых надоедливых, которые максимум поприставали бы, а ты сразу «оборотень», — и обиженная мордашка передо мной. Оглядываюсь, и стая обиженных мордашек вокруг. Чего это они?

— И что не так? — растерянно развожу руками.

— Ну мы же тебя человечком не обзываем, — рыкнул обиженно оркооборотень. Как-как? Обиженно? Смотрю, точно, скала пустила слезу. Знаете, что я сделала? Да хохотала как ненормальная.

— И что смешного? — настойчиво спросил Алкай у хохотавшей меня. И вот чего я его боялась, как зомби некроманта?

— Да вы… хи-ха-ха… смешные… ха-ха…

— Слушай, друг, который маг, забирай-ка ты ее в комнату. Ей похоже впечатлений на сегодня достаточно, а мы еще перекидываться будем. Услышите вой, не паникуйте, все будет под контролем, можете спать спокойно.

— А чем перекидываться? Можно с вами?

— Красавица, он что, оборотень? — повернулся ко мне вожак, и пальчиком в болезного тыкает.

— Он идиот, хотя и оборотень в своем роде. Ван, пошли спать, а то здесь скоро слишком много клыкастых и волосатых будет.

— Кого?

— Песиков, малыш, — дружный рык.

— Правда? А я всегда собачку хотел, можно мне одну, — и около дюжины злющих желтых глаз впялились в моего белобрысого. Некоторые даже встали.

— Спокойно песики, говорю ж ненормальный он, по-другому не объяснить, — еще парочка поднялась. Ну что ж, помирать так с песней, — сидеть ребята, слюнки на стол не пускать, магов блаженных не обижать. Спасибо, что приютил, Алкай.

Хватаю Ваню за руку и со скоростью ветра влетаю в комнату на втором этаже. Последние слова я уже кричала почти со второго этажа, во избежание массового мщения. Фух, надеюсь, перебесятся в своей звериной ипостаси, да и подобреют. Транспортировать Малыша в соседнюю комнату не рискнула, так как отчетливо слышала парочку неконтролируемых смен ипостаси.

— Ванюша, давай их больше собачками и песиками не будем называть.

— Почему?

— Потому что иначе ходить нам покусанными, — при упоминание укусов белобрысик весь побледнел. Вот Паля садистка, скоро до заикания его доведет. — Ты, кстати, где был?

— Меня женщина позвала, сказала, что расслаблюсь, в облаках полетаю, — даже не хочу знать в каких именно.

— И что? Расслабился? — как-то грозно получилось. Ванька аж поник сразу. Или полетал плохо?

— Нет, она меня в какую-то комнату с дымом привела, — допустим, благовония.

— А потом раздеваться начала, — даже не сомневалась.

— Я попросил ее остановиться… — опять-таки, не сомневалась.

— А она сказала, что я могу ее сам раздеть, раз я так… таков шавун, — «такой шалун», но это тоже понятно.

— Я сказал «нет», и хотел встать, но она села на меня, — какая бойкая девица.

— И…и… — и дураку ясно, что было «и».

— Ну, что и?

— И начала раздевать меня, — плавали, знаем, одна пыталась. Даже не хочу знать, что с девицей стало.

— А я испугался и…

— Стоп, дальше опасно для моих нервов, — и он обиженно замолчал.

— А как тебя Паля нашла? — зря спросила.

Как оказалось, летание в небесах и срочная доставка связны между собой. Пришлось выслушать всю историю. Как же я не умерла от смеха, не знаю, но вот пресс подкачала, да и охрипла совсем. А Малыш обиделся. Сильно, аж на пять вар. Прям жуткая обида по сравнению с прошлым разом.