Потерянный Ковчег Завета - [100]
Он очень сильно поврежден, местами разрушен и с одной стороны сильно обгорел. Подлинный ли это Нгома, который привел людей из Сенны, а раньше из Израиля, или же преемник сгоревшего Нгома, самоуничтожившегося за сотни лет до того? Мне вспомнился вечер в Иерусалиме, когда Рувим предсказал, что Ковчег будет сокрушен и уничтожен, но восстановится, полностью возродится. Я так и не отвел от него глаз. Хотя Фераи и пытался очистить Нгома, на барабане еще оставалось полно пыли. Когда Фераи потер верхнюю часть Нгома, на нем проступил резной орнамент. Я подошел ближе и пригляделся. Это был плетеный узор, который описан в книге Исхода. «…Отверстие должно быть оплетено, как отверстие тахрах».
Я вдруг испытал странное чувство, которое, наверное, можно объяснить множеством пропитанных химикатами пылинок, плясавших в лучах света, проходившего сквозь кабинетное окно. Этот свет и пыль создали на миг впечатление, что Нгома — живой. Я попытался собраться с мыслями и огляделся. И чихнул. Мои спутники снова засмеялись.
— Пыль Нгома, — сказал Фераи.
Они радовались за меня: я нашел, что искал.
— Потрясающе! — восхитился Эверисто. — В эти пыльные вещи, среди которых мы работаем уже столько лет, вы вдохнули жизнь.
Я пребывал в оцепенении. По-идиотски скалясь, я направился в хранилище — посмотреть, что там еще есть. Там оказалось замечательное собрание резных скамеек, эбеновых подставок для головы, африканских дубинок и ассегаев, найденных в районе Большого Зимбабве. Еще имелась впечатляющая коллекция барабанов, включавшая великолепный огромный инструмент племени венда.
Но ничего похожего на Нгома фон Зикарда больше не было.
Я стоял с одной стороны Нгома, Эверисто стоял с другой. С того момента, как я нашел Нгома и понял, что это такое, прошло не больше пары минут.
Мысли мои наполнились воспоминаниями о Рувиме, о наших встречах в Египте, Париже; я вспомнил, как он сидел в сводчатой гостиной моего иерусалимского домика, вытянув ноги к огню, и рассказывал о своих поисках и переживаниях. Еще я думал о людях, помогавших мне советами: о Рабине, о Донияхе, о Паттерсоне; вспоминал о Дауде — как он выплясывал, прихрамывая, перед склепом вдовы-блудницы в Городе Мертвых. Меня захлестнули чувства, глаза мои затуманились. Я крепко стиснул кулаки и посмотрел на Нгома. Неужели поискам конец?
Не желая, чтобы другие видели слезы у меня на глазах, я уставился в пол. Вокруг моих ног растекалась темная кровавая лужа. Я ужасно испугался и вспомнил о язвах, которые наслал Ковчег на жителей Азота, Екрона и Газа. И о чуме. Я осмотрел руки, ощупал лицо. Все было в порядке. Проверил рубец от операции на животе. Кровь текла не оттуда. Я увидел, что кровь течет из руки Эверисто. Он вырвал из тетради лист бумаги и тщетно пытался ее остановить. Бумага тут же покраснела, и кровь опять закапала на пол.
— Что случилось? Чем вы поранились?
— Сам не знаю. Как-то получилось. Поставил Нгома на стол — и сразу кровь потекла.
Мы посмотрели — не торчит ли из Нгома что-нибудь острое? Ничего. А рана была серьезная.
Моим долгом и обязанностью было отвести Эверисто в торговый центр по соседству, где, я слышал, есть аптека. Аптекарь без особого желания выдал нам бинт и стакан чистой воды — промыть рану. Я взял тюбик крема-антисептика и заплатил за него, как заметил Эверисто, его недельную зарплату. Потом промыл ему рану и перевязал. Мы вернулись в музей и опять пошли к нему в кабинет, чтобы я мог на прощание посмотреть на Нгома.
Фераи еще сидел в кабинете, глядя в инвентарную книгу и почесывая голову. Я с некоторой осторожностью прикоснулся к Нгома. Я не рассказывал кураторам ни о его истории, ни о поисках, которые привели меня в музей. Однако оба видели, как важна для меня эта находка. Фераи чувствовал, что расставаться с ней я не хочу, и понимал, что меня заботит ее будущее. И он был прав. Нижняя полка в обшарпанном хранилище Музея гуманитарных наук — неподходящее место для Ковчега Завета. Я беспокоился.
К тому же я начал подумывать о том, что буду делать теперь, когда закончился поиск, который наполнял мою жизнь, которым я занимался с перерывами, но никогда не бросал. Все кончилось.
Я так и не понял, для чего Мазива, Моэти и Фофи столько лет направляли меня по ложному следу. Знали ли они, что Нгома находится здесь? Наверное, это место считалось подходящим и безопасным для Нгома — до тех пор, пока не настанут лучшие времена… Неужели все рассказы о том, что Нгома вывезли из Булавайо и спрятали в горах Соутпенсберга, — обманный прием?
Улыбнувшись Эверисто, я протянул руку и погладил Нгома. А если сделать радиоуглеродный анализ?
Что нам это даст? Быть может — последний фрагмент головоломки. И опять я смотрел на Нгома.
— Не беспокойтесь, — сказал Эверисто. — О Нгома не беспокойтесь. Не так-то легко украсть ключ у Фераи Чабата. И у Жозефа Муринганиза — тоже. Пока ключи у них, у каждого — свой, Нгома в безопасности. Вам не о чем волноваться.
Эверисто присел на край своего стола.
— В наше время в Зимбабве долго не живут, — заявил он. — У нас самая короткая продолжительность жизни во всем мире; у мужчин — тридцать лет. То есть, по статистике, и Жозеф, и Фераи, и я — все уже умерли. Но еще долго после нашей смерти — и до самого второго пришествия, — Эверисто широко улыбался, — ваш Нгома будет здесь в полной безопасности — на нижней полке стеллажа, вместе с другими вещами, среди пыли и обломков.
Случалось ли вам смотреть в глаза человеку и чувствовать, что проваливаетесь в прошлое? Испытывали необъяснимое ощущение, что места, которые вы впервые посетили, кажутся родными? Или, возможно, вещь или минерал так завораживали своей красотой, что словно переносили в другие эпохи? Пришло время разобраться в природе подобных явлений. Все, что вы видели, чувствовали или совершали, хранится в глубинах личности. Шелли А. Каер полагает, что накопленный эмоциональный опыт может сильно повлиять на качество жизни.
«Тайны „Утраченного символа"» — настоящий путеводитель в мир мистического и оккультного. Он представляет собой энциклопедический словарь, дающий определение эзотерическим терминам. Кроме того, есть еще одна важная особенность: это книга-отсылка к роману Дэна Брауна «Утраченный символ». Джон Майкл Грир наряду со всеми прочими явлениями мистики трактует малопонятные оккультные названия и явления, которые встречаются на страницах всемирно известного бестселлера, давая читателю возможность изучить роман на более глубоком уровне понимания. Прочитав книгу, вы: •узнаете много нового об оккультном и мистическом; •приобщитесь к тайному знанию; •сможете по-новому прочитать роман «Утраченный символ»; •разберетесь, где правда, а где вымысел в художественной вселенной Дэна Брауна. Книга предназначена для широкого круга читателей и будет полезна как тем, кто давно увлекается эзотерикой и хочет углубить свои знания, так и тем, кто только начал разбираться в вопросе.
День смерти российской императрицы Екатерины II был назван с удивительной точностью за год до ее кончины. Дата гибели Павла I точно была указана еще за четыре года до цареубийства. Сожжение Москвы во время наполеоновского нашествия было напророчено с точным указанием времени еще за десять лет до этого события. Заговор декабристов предречен был за восемь лет до их восстания на Сенатской площади. Имена всех русских царей в их очередности правления вслед за Павлом I; трагическая кончина последнего царя, а вместе с ней конец царствования дома Романовых и вообще российского самодержавия; и даже Первая мировая война с участием в военных действиях танков и самолетов были предсказаны уже в самые первые годы XIX века. У всех этих предсказаний – один и тот же автор, монах Авель, в миру крестьянин Василий Васильев. Кто он? Русский Нострадамус? Новый пророк? Юродивый? Трудно ответить.
Существуют разные способы выхода из состояния горя, безысходности, депрессии. Одни покорно склоняют головы и влачат свое существование, смирившись с тем, что ничего не поделаешь, другие постепенно спиваются, третьи надевают черные платки и идут в монастырь, четвертые, зажав сердце в кулак, продолжают жить и бороться, не отдавая себе отчета в том, что сердце может разорваться от невыплеснутой боли.Автор этой книги – Ольга Тихоплав-Волкова – пошла другим путем. Смерть любимого мужа побудила ее к совершению духовного подвига, к внутреннему перерождению.
Большинство исследователей в сфере мистики и духовно-энергетических процессов заняты именно изучением и классификацией чужих феноменов, вместо того, чтобы раз убедившись, что феномены реальны и ими, в той или иной мере, наделены все, всерьёз начать развивать в себе самом то, что отпущено тебе Богом. Время, - текучее и неумолимое, хорошо знакомое по календарям, расписаниям и циферблатам, но совершенно непонятное по своей глубинно смысловой природной сути. Повседневная жизнь показывает, что одни люди стареют явно быстрее, чем большинство их современников, другие - медленнее.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.