Потерянные слова - [17]

Я ни разу не слышала, чтобы она говорила о детях, но, может быть, они были уже взрослыми.

— Миссис Баллард не замужем, Эссимей. У нее нет детей.

— Она замужем! — возразила я.

Лиззи выглянула в окно кухни, чтобы посмотреть, не возвращается ли миссис Баллард, затем наклонилась ко мне поближе.

— Она называет себя «миссис», чтобы звучало солиднее. Почти все старые девы так делают, особенно если у них есть возможность командовать другими.

Я так растерялась, что не смогла больше задать ни одного вопроса.

* * *

— Они пришли раньше, чем я ожидал, — сказал папа, покраснев.

«Они» правильно назывались месячными, а само кровотечение — менструацией. Взяв сахарницу, папа щедро посыпал сахаром кашу, хотя она уже была сладкой.

Впервые в жизни новые для меня слова смущали папу, и я не решилась его расспрашивать. Во время завтрака за столом царила тишина, а «месячные» и «менструация» бессмысленно повисли в воздухе.

* * *

Две недели я не заходила в Скрипторий и решила вернуться в него в самое тихое время — в конце рабочего дня. Доктор Мюррей отправился в Издательство к мистеру Харту, и почти все работники уже разошлись по домам.

За длинным столом сидели только папа и мистер Свитмен. Они готовили списки слов на букву F, другими словами — проверяли работу остальных сотрудников, чтобы она отвечала всем требованиям доктора Мюррея. Папа и мистер Свитмен лучше всех знали условные обозначения слов.

— Входи, Эсме! — сказал мистер Свитмен, когда я заглянула в дверь Скриптория. — Злой серый волк уже ушел домой.

Слова на M жили в стеллаже, который был скрыт от глаз сидящих за столом сотрудников. Нужные мне слова хранились в одной ячейке. Они уже были отобраны для чернового варианта. Этой работой занималась в основном тетя Дитте, и мне было интересно, узнаю ли я ее почерк на заглавных листочках.

Там было так много слов, описывающих кровотечение! Слово menstrue означало то же самое, что и месячные, а именно — «грязная кровь». Но разве кровь бывает чистой? Ведь от нее всегда остаются пятна.

К слову menstruate[14] были прикреплены четыре листочка с разными цитатами. На верхнем листке были написаны два определения: «быть в периоде менструации» и «загрязнять менструальной кровью». В разговоре со мной папа упоминал первое значение, но не второе.

Menstruosity означало «наличие менструального цикла».

Слово менструальный звучало ужасающе — впрочем, так я себя и чувствовала.

Лиззи называла месячные сurse[15]. Слово менструация она прежде не слышала и засмеялась, когда я его произнесла.

— Наверное, это медицинское словечко, — сказала она. — У врачей собственный язык, который обычным людям трудно понять.

Я взяла том со всеми словами на букву С и поискала curse.

«Злая судьба».

Ничего не сказано о кровотечении, но смысл мне был понятен. Страницы книги веером пролетели под моим большим пальцем. Тысяча триста страниц — почти столько же, сколько в томах на буквы A и B, вместе взятых. Однажды папа сказал, что словам на букву С нет конца и края. Я обвела Скрипторий взглядом и попыталась представить, сколько всего слов хранилось в ячейках, и в книгах, и в головах у доктора Мюррея и его помощников. И ни одно из них не могло объяснить, что со мной происходит. Ни одно из них.

— Разве ей можно здесь находиться? — голос мистера Крейна прервал мои мысли.

Я захлопнула книгу и повернулась к папе. Он смотрел на мистера Крейна.

— Я думал, вы уже ушли домой, — папин голос был дружелюбнее, чем его взгляд.

— Детям здесь не место.

Вообще-то, мне все сказали, что я уже не ребенок.

— Она нам не мешает, — сказал мистер Свитмен.

— Она наносит вред рабочему материалу.

Мое сердце заколотилось, и я не смогла сдержаться.

— Доктор Мюррей разрешил мне пользоваться Словарем в любое время, когда мне нужно, — воскликнула я и тут же об этом пожалела, потому что увидела недовольный взгляд папы. Мистер Крейн ни ответом, ни взглядом меня не удостоил.

— Так вы к нам присоединитесь, Крейн? — спросил мистер Свитмен. — Втроем мы сможем до ужина управиться.

— Я вернулся, только чтобы пальто забрать, — ответил тот. Он попрощался с мистером Свитменом и папой и вышел из Скриптория.

Я положила том со словами на букву С обратно на полку и сказала папе, что подожду его на кухне.

— Ты можешь остаться здесь, — ответил папа.

Мне этого уже не хотелось, и следующие несколько месяцев я проводила больше времени на кухне, чем в Скриптории.

* * *

Папа молча прочитал письмо Дитте, положил его обратно в конверт и спрятал в карман брюк, вместо того чтобы оставить на тумбочке, где письма от тети обычно лежали по нескольку дней.

— Она к нам в гости собирается? — спросила я.

— Она ничего об этом не сообщила, — ответил папа, развернув газету.

— Она написала что-нибудь обо мне?

Папа опустил газету, чтобы лучше меня видеть.

— Спросила, нравится ли тебе в школе.

— Скукота, — пожала я плечами. — Но мне можно помогать другим, когда я выполню свои задания. Это мне нравится.

Папа сделал глубокий вдох, и мне показалось, что он хотел что-то сказать, однако промолчал. Только задержал на мне взгляд чуть дольше обычного и заметил, что пора идти спать.

Пару дней спустя после того, как папа поцеловал меня на ночь и спустился на первый этаж работать над гранками, я на цыпочках прокралась через коридор к нему в комнату. Открыв шкаф, я вытащила шероховатую на ощупь коробку и достала из нее письмо Дитте.