Потерянные души - [18]
До столовой добиралась в смятении чувств, строя новый план по пробуждению сильных эмоций у отреченцев. Вот так и садилась за стол к Даррэну в задумчивости.
- Ты чего такая кислая? - вопрошал парень, запихивая в себя хорошо прожаренное мясо.
- Да знаешь, я вчера библиотеку посещала, и кое-что меня заинтересовало. Библиотекарь обмолвился о каких-то запретных книгах. - ковыряясь в салате прошептала я.
- Знаю конечно. Книги, которые могут брать отреченцы на шестом году обучения. Хочешь выкрасть? - Шутливый тон.
- Да и красть не надо. Условие сделки, поток посетителей в библиотеку.
- Ааа... Ну это Рувис завсегда, поощряет.
- Кто?
- Хранитель. В прошлом году он выменял фолиант боевой магии на пять адептов, которых потом неделю изводил.
И я задумалась. А что, если... Улыбка мгновенно выдала присутствие в моей голове идеи.
Следующим занятием была практика по ментальной магии. Семь отреченцев, и я стояли возле кромки леса. Профессор Карлайл методично рассказывал о том, как призывать зверюшек себе в помощь.
Равельд призывал волка. Взгляд устремлён в лес, вокруг витает напряжение, на его мантии мечут искры и вдали раздался вой зверя.
- Хорошо, Карриенс. Отпускай пса и возвращайся на место. - пробасил профессор, поправляя очки. - Аласэрс, у тебя медведь.
Рэйс вышел на бетонную площадку и встал в круг. Как объяснил Карлайл, он предназначен для защиты призывающего, на тот случай если кто-то вмешается и попытается проникнуть в сознание адепта. На первых курсах адепты еще не могут выстроить качественную защиту от проникновения, а это всегда плохо заканчивается.
В воздухе снова возросло напряжение, голубые искры заметались по его мантии. А профессор начал говорить.
- Входя в контакт определи какой поток необходим. И не делай резких скачков. Самоконтроль очень важная вещь, я чувствую твою ярость на ментальном уровне, не дай почувствовать зверю. - вдали раздался рёв.
- Медведь медведя всегда поймёт. - пробурчала я.
Никак не ожидала, что этот монстр голубоглазый в два прыжка подскочит ко мне и ухватит за волосы. И это ладно если бы напугал, так взбесил же. Я упёрлась ему в грудь рукой и направила шоковый импульс. Мгновенно отскочил и зарычал, не подействовало на него. В стройном ряду отреченцев раздался громогласный хохот.
- Веарте, когда призывающий выходит из контакта со взбешённым зверем не стоит отпускать дурацкие комментарии. - мои щеки заалели. - Идите в круг. Ваш зверь белка.
- Но профессор! Почему белка?
- Веарте, вы себя не контролируете. Забыли?
Я надулась как хомяк, но пошла в круг.
- Ваша задача привести белку сюда. Сосредоточьтесь.
Закрыла глаза и мысленно потянулась к лесу, очертив радиус поиска, как говорил профессор. В моей голове возник образ зверька с рыжей шёрсткой, глазками-пуговками и ушками-кисточками, а ещё зверёк был крайне зол на отреченцев, в частности на Рэйса. Так зол, что зубами клацал.
- Веарте, это неразумно. - пробасил Карлайл.
Ну а я что сделаю? Я не намеренно, просто представилось. Но вслух ответить не смогла
На мысленной карте вспыхнули огоньки. Очень много ярких огоньков, которые пришли в движение, как единое целое. Скорость этого движения восхищала и настораживала. Затем раздался рев! Это не один зверь, а много грызунов стрекочущих, как кузнечики в поле.
- Это что белка? - выпалил Равельд.
- Нет, это армия белок. - ответил Рэйс.
- Вы почти правы, адепт. Это армия очень злых на Вас белок. Веарте отпускайте зверей.
Я медленно вышла из потока, открыла глаза, но ничего не произошло. Этот сумасшедший визг продолжался.
- Профессор... Кажется это не помогло.
Из леса выбежало около двадцати хвостатых, все издавали боевой клич. Я и профессор побледнели, не знаю способны ли бледнеть отреченцы, ведь мантии их скрывали.
- Лиа! Быстро сюда! - прорычал Рэйс. - Уж лучше я сам с тебя шкуру спущу!
Я уже хотела выйти из круга, но Карлайл остановил строгим:
- Стоять Веарте. Вам они ничего не сделают, пробуйте поменять намерение у зверей.
Я поспешно закрыла глаза и возобновила поток соприкосновения, белки действительно были в ярости и мчались на Рэйса намереваясь его хорошенько погрызть. Я даже у кого-то уловила желание вскрыть "орешки" и залилась стыдливой краской.
- Да ладно вам, он же такой хороший. - пришлось самой верить в то, что говорю. - Самый лучший, такой лапочка. Его же только любить надо. Холить и лелеять, а вы... Бессовестные.
Визг сменился каким-то нехорошим урчанием, но белки продолжали бежать. И я ощутила множество эмоциональных вопросов, мол, сама же злишься на него, так какого черта?
- Да не злюсь я, а очень даже люблю. Так бы и гладила с утра до ночи
Белки уже примчались, но вместо разъярённого вопля я слышала чуть ли не мурлыканье. Рэйс выставил щит, вот только он был от магического воздействия. Хвостатые облепили отреченца и кокетливо тёрлись об него мордочками и хвостиками. Мир взорвался. Хохот стоял такой, что уши закладывало.
- Ну Веарте. Это ж надо было додуматься! - ржал профессор, хватаясь за живот, чем в точности повторял движение шести отреченцев. Седьмой отбивался магическими разрядами от белок.
- Все же лучше, чем вскрытие орешков. - пробурчала я.
Иногда любовь может сжечь дотла. Буквально. Ему хватило взгляда, чтобы решить, что я — его, и сделать всё, чтобы воплотить это в жизнь. От него не спрячешься, не сбежишь и всё, что я могу, это узнать его лучше… И полюбить? Вот только мало пробудить это чувство, его ещё нужно суметь сохранить. Ведь есть те, кто пойдёт на всё, чтобы уничтожить меня и мою любовь.
Любите азартные игры на желания? Вот и наша героиня их любит. Проигравшись, ведьма, которую вся академия зовёт не иначе, как Напасть, оказывается в лесу, где вызывает демона вкусить не самой пристойной для него пищи. Но расчет был сделан на то, что высший демон, как обычно проигнорирует призыв, а он возьми и явись. Да не абы кто, а ректор её же академии. Во что выльется вся эта ситуация?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.