Потерянная навсегда - [12]

— Ольга, ты очень устала, может быть, я отвезу тебя домой? — робко спросил он.

— Нет! Не ты, а пусть меня Роман отвезет! Он — мой будущий издатель, должен заботиться об авторе, приносящем его богоугодному заведению основной доход!

— Разумеется, — вежливо сказал Роман, — разумеется, я тебя отвезу. По-моему, уже пора.

— А ты что тут делаешь? — вдруг уставилась Гранина на Маргариту. — Темку ждешь? Не жди, лапушка, не жди! Он тоже с нами поедет. Мы еще немного выпьем. У меня. Я привезла из Праги отличный «Абсент» и вот все не знала, с кем бы его разделить. Теперь знаю. Мальчики, я пойду попудрю носик, а вы тут разберитесь с девушкой, кто-то должен ее проводить? Да тут народу полно! Найдутся желающие.

— Ничего, — буркнула Маргарита, — не стоит беспокоиться, я сама доберусь. — И она взглянула на свои туфельки, в которых совершенно не хотела выходить на мороз.

— Артем, — спросил Роман, — ты займешься своей подопечной? Я отвезу Маргариту. Когда Ольга придет, скажешь, что у меня появились срочные дела.

— Она разозлится, — возразил Артем, — она не любит, когда ее кидают.

— Мне все равно. Я еще подумаю, продлять ли с ней контракт. Честно говоря, у меня есть на примете нечто новенькое.

— Ты потеряешь очень много. Ольга уже раскручена, за нее все готовы друг другу глотку рвать.

— Я не собираюсь никому глотку рвать. И не собираюсь становиться подручным Граниной. В конце концов, это твоя шефиня. Так что разбирайся с ней сам.

Артем злобно посмотрел на Романа, но встретил в ответ совершенно ледяной и решительный взгляд.

— Я отвезу Маргариту, — сказал Бродский не терпящим возражения тоном.

— А ты ее спросил? — огрызнулся Артем.

— А меня кто-нибудь из вас спросил? — вклинилась Марго. — А! Идите вы к черту! — И она поднялась, твердо решив послать обоих мужчин к чертовой матери и найти себе в этом круговороте другого провожатого. В крайнем случае, она вызовет такси. Или просто проголосует. Не успеет замерзнуть.

Пока мужчины разбирались между собой, она пулей вылетела на улицу и кинулась к дороге, ковыляя по снегу и ледяным колдобинам в распахнутом манто. Она и не подумала, что простуда ей гарантирована, просто ей хотелось как можно быстрее оказаться дома, любым путем, чтобы наконец-то позволить себе расслабиться, подумать, пережить эту неожиданную и такую мучительную для нее встречу. Но Роман ей опомниться не дал. Он выбежал за ней, на ходу надевая дубленку, и подхватил ее под руку.

— Я сказал, что отвезу тебя.

— Интересно, куда? Ты этого не сказал.

— Идем. Вот моя машина. — И он, проигнорировав ее вопрос, повел Маргариту к припаркованному на стоянке у клуба темно-синему «Порше». Сопротивляться у нее не было ни сил, ни желания. Хотелось только одного — тепла. Он сел за руль и включил зажигание, не забыв про печку. Маргарита вытащила сигареты и потянулась за прикуривателем. Роман не дал ей этого сделать, обхватил ладонями ее лицо и приблизил губы к ее губам. Это был долгий, слишком долгий поцелуй, от которого ее голова пошла кругом.

— Мы поедем ко мне, — прошептал он, отрываясь от нее.

— Нет…

— Да! Я не хочу снова тебя терять.

И больше за всю дорогу он не произнес ни слова, хотя путь был долгий. Роман повез ее к себе в загородный дом. И она не спросила, почему они не остались в Москве, хотя, как она знала, у него в городе была квартира. Может быть, там кто-то есть? Жена? Просто подруга? Маргарита перебирала в уме все возможные и невозможные варианты, но ничего у него не стала спрашивать. Странно, но почему-то ее совершенно перестало волновать, есть ли у него кто-то другой. А как не быть? Невозможно же поверить, что он не обзавелся любовницей за эти бесконечно долгие два года. Она тоже была не одна. И что с того? Она смотрела на его твердый профиль с высокими скулами и прямым носом с едва заметной горбинкой, на его чуть выпирающий вперед, решительный подбородок, любовалась жесткой манерой вести машину. И с ужасом понимала, что поддалась снова его неимоверному обаянию, его воле, подчинилась без всякого сопротивления его желанию. Он включил музыку, и сладкий ангельский голос Сары Брайтман заполнил салон. Она помнила этот диск, который часто звучал, когда они занимались любовью, и все ее существо снова было пронизано предвкушением, томительным предвкушением почти забытого блаженства. И никого больше в мире не существовало, никого, кроме них двоих.

Темная громада дома утопала в снегу, расчищены были только дорожки, а об остальных достоинствах холмистого участка, поросшего великолепными вековыми дубами, канадскими кленами и соснами можно было лишь догадываться. Роман с дистанционного пульта открыл ворота, въехал в гараж, из которого можно было попасть в дом.

— Здесь тепло, не замерзнешь.

— Тут никого нет? — спросила Маргарита.

— Никого. Я отпустил человека, который следит за домом.

— Когда же ты успел?

— Когда ты прыгала по сугробам, выбежав из клуба, как будто за тобой гналась свора гончих.

— Значит, ты знал, что мы поедем сюда? — Она хотела возмутиться, но вместо этого просто рассмеялась.

— Конечно, знал. Я видел.

— Что же ты видел?

— Видел, что моя Марго все та же, нет, не та же, еще лучше, красивее, мудрее. А раз мудрее, то не станет мне отказывать. — Он обнял ее, и они вошли в пустынный холл, где их шаги и голоса отзывались эхом.