Потерянная душа - [49]

В глубине души Джейн понимала, что он прав. Хасина истребила семью моего отца, запугала Монтегю, вынудила Ба уехать из страны, а потом убила маму, когда та посмела вернуться. В Париже девушка строго придерживалась правила не встречаться с американцами – правила, в итоге нарушенного ради Малкольма. Похоже, оно было умнее, чем ей казалось.

– Ты уезжаешь, – поняла она. Лезть на рожон вообще было не в характере Андре, но теперь Джейн не могла его в этом винить. Она и раньше знала, что быть ведьмой опасно, но только сейчас начала осознавать истинный масштаб этой опасности.

– У меня остались племянницы, – ответил он твердо. Внезапно прорезавшийся румынский акцент так исказил последнее слово, что девушке понадобилась пара секунд, чтобы вникнуть в смысл фразы. – Их больше некому защитить, а Катрин даже не успела передать им свою магию. Без матери это просто пара напуганных зверьков. Раньше я бы сказал, что Хасина поленится марать о них руки, но теперь ни в чем не уверен.

Она могла бы не затевать охоту еще многие годы. Кровавые жертвы Хасины совершались так редко и точечно, что большинству ведьм просто не приходило в голову увязать их в систему – и уж тем более задуматься о мотивах. Что же изменилось? Только тело… И дух прежнего хозяина, затаившийся в глубине сознания.

– Ты думаешь, это Аннетт толкает ее на убийства?

Андре молчал так долго, что если бы не помехи на линии, Джейн подумала бы, что связь оборвалась.

– Я говорил, она психически нестабильна, – наконец ответил мужчина.

Девушка кивнула, на мгновение забыв, что он не увидит этого жеста. Отрицать очевидное было невозможно. Джейн и Андре могли обзавестись сединами и ревматизмом, прежде чем Хасине понадобилась бы новая жертва. И все же она убила ведьму – причем ту, которая не участвовала в недавнем покушении. Катрин просто подвернулась под горячую руку. Это было беспощадное, бессмысленное убийство, и его единственный мотив принадлежал отнюдь не Хасине. Когда маленькую, потерявшую память Аннетт привезли в лондонский приют, Катрин стала ее первым и самым близким другом, а еще – единственным якорем в кочевьях между приемными семьями. Узнав о корыстной подоплеке этой заботы, Аннетт попыталась убить Андре, а теперь завершила месть, забрав жизнь его сестры.

– Неуравновешенность Аннетт влияет и на Хасину, – простое озвучивание этой истины сделало ее еще более очевидной. – Теперь она опаснее, чем когда-либо.

Андре горько рассмеялся.

– Если хочешь, возвращайся со мной в Европу, – предложил он с деланым равнодушием. – Моим девочкам понадобится наставница. Кто-то, кто научит их управляться со своей силой.

«То есть наложит на дом защитные чары и будет холодными ночами согревать тебе постель», – цинично перевела Джейн. Впрочем, что бы он ни имел в виду, это было невозможно, так что девушка решила оставить свой скепсис при себе.

– Мне нельзя, – спокойно ответила она и тут же услышала в трубке тяжелый вздох. – Может, у меня и нет призвания к общественному служению – или как ты сказал? – зато совершенно точно есть талант влипать в разные неприятности. Рано или поздно нам с Хасиной придется встретиться, а я не хочу провести остаток жизни, поминутно оглядываясь через плечо. Я не смогу жить под одной крышей с твоими племянницами, зная, что этим навлекаю на них еще большую опасность. С таким везением я буду крутить головой, высматривая наемников Хасины, и как раз угожу в расставленный ей капкан.

На этот раз в смехе Андре слышалась искренняя теплота.

– Надеюсь, у тебя все получится. Нет, правда. Пожалуй, если бы не девочки Катрин, тебе даже удалось бы завербовать меня в свою армию смертников. Такая храбрость подкупает.

– А мы с тобой похожи, – произнесла Джейн и вдруг поняла, что это правда. – Для нас обоих семья стоит на первом месте. Просто мы вкладываем в это слово разный смысл.

– Ты мне льстишь, – почти проурчал мужчина. – Мне точно не удастся тебя переубедить? Сейчас для ведьм наступает паршивое время, и если с тобой что-нибудь случится, я серьезно расстроюсь.

– Спасибо, – ответила девушка после колебания. Спорить дальше было бессмысленно. Андре следовало вернуться в Румынию, а Джейн следовало остаться в Нью-Йорке. Ему нужно было спрятать племянниц, а ей – сделать так, чтобы в один прекрасный день они смогли выйти из подполья. Или умереть, сражаясь за это.

– Прощай, Джейн, – сказал Андре с грустью.

Она на мгновение прикрыла глаза, попрощалась и захлопнула «раскладушку». Комната погрузилась в кромешную темноту, но у девушки не осталось сил, чтобы дойти до окна и раздвинуть шторы. Так что она свернулась калачиком и заснула прямо на покрывале, в одежде, стиснув в руке безмолвный телефон.

Глава 22

Джейн озадаченно взглянула на коренастую смуглую женщину, перегородившую дверной проем. Шею и запястья незнакомки украшали массивные украшения, на веках мерцал густой слой теней, а макушку венчал тугой пучок угольно-черных волос. При этом глаза гостьи сияли такой ледяной голубизной, что казались двумя плитками акварели.

– Прошу прощения, – медленно повторила Джейн, жалея, что не выспалась получше. – Вы сказали, что знаете Эмер?