Потаенные конституции России - [81]

Намечалось укрупнение высших учебных заведений с немедленным сокращением сети провинциальных высших учебных заведений.

Обсуждались учебные планы по подготовке специалистов гуманитарного профиля.

Предполагалась реорганизация ученых степеней (магистр и доктор наук) и условий их подготовки: более строгие требования намечалось предъявлять к магистерскому экзамену и к защите магистерских и докторских диссертаций.

Срок исполнения дипломной работы будущего выпускника предполагалось удлинить с 6 месяцев до 2-х лет по темам, данным по заданиям предприятий.

Удлинялись сроки и устанавливалась программа производственных и академических практик студентов всех курсов.

Намечалась организация мужских и отдельно таких же женских гимназий (классических и реальных). Сначала в крупных городах (Москва, Ленинград, Киев, Харьков, Казань, Саратов, Ростов-на-Дону, Томск).

Имелось в виду эти гимназии поставить в исключительно благоприятные условия с привлечением крупных педагогических сил и с особыми правами. Эти гимназии должны были быть подчинены непосредственно Комитету по делам высшей школы помимо Наркомпросов союзных республик.

Само собой разумеется, что намечающийся процесс оздоровления школы мог развиваться медленно, но, несомненно, развитие его должно было расти прогрессивно с каждым годом, и лет через 5-10 положение могло приобрести устойчивый характер во всей системе народного образования.

Заключение

В заключение следует отметить, что те силы дореволюционной интеллигенции, которые сохранились от разгрома их большевиками, хотя и в ограниченном размере, но все же создавали из молодежи некоторый процент новой интеллигенции, которая стояла на современном уровне европейской интеллигенции, что, в конце концов, и способствовало появлению в правительственных кругах тенденций, оздоровляющих школьное дело.

Тому способствовало и то важное обстоятельство, что выпущенные при советской власти специалисты оказывались в их практической деятельности неподготовленными, что грозило катастрофой развитию индустрии.

Так постепенно большевики со своих интернациональных позиций в области культурного строительства стали переходить на национальные.

Надо помнить, что, если бы большевикам в течение 1941–1950 гг. энергично удалось провести в жизнь хотя бы те мероприятия, которые уже были декретизи-рованы до 1941 г. и которые намечалось декретизировать в 1941 г., то это означало бы следующее:

1. Выпущенные ранее специалисты путем повторного обучения их в центрах повышения квалификации и заочной системы за 3–5 лет могли в своей массе подняться до нормального уровня своих специальных знаний.

2. Вновь выпускаемые специалисты в течение 1941 г. из укрупненных высших учебных заведений с каждым годом по качеству были бы все лучше и лучше.

3. Вновь организованные гимназии при их развитии в период 5-10 лет дали бы нормально подготовленных студентов для высших учебных заведений.

4. Начальная школа за 5-10 лет получила бы грамотного учителя.

5. Ремесленные училища за 5-10 лет дали бы промышленности 8-10 миллионов квалифицированных рабочих, сельское хозяйство имело бы квалифицированных сельскохозяйственных рабочих.

Ясно, что при таких условиях за период в 5-10 лет в Советской России значительно залечились бы те раны, которые большевики нанесли ей в период 1917 г.

Примечания Н.В. Минаевой

* В период Гражданской войны, развернувшейся сразу же после октября 1917 г., и последовавшей затем интервенции, Архангельск видел англичан, американцев и репрессии красных комиссаров. Но в городе еще сохранялась старая русская интеллигенция. К числу ее принадлежал мой дед Петр Андреевич Таратин. Он преподавал географию в архангельских гимназиях и занимал пост секретаря Общества изучения Крайнего Севера – филиала Русского географического общества, председателем которого долгие годы был известный ученый и общественный деятель Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский.

Мой дед принадлежал к славной плеяде русских просветителей и оставил свой след в истории русского Севера. Однако с приходом советской власти в Архангельск положение интеллигенции резко изменилось. Большинство их попало в разряд «лишенцев» и было лишено права трудиться на государственной службе. Это не могло не сказаться на всей системе народного образования.

** Во второй период, 1925–1930 гг., мой отец, Василий Васильевич Минаев, был директором первой советской школы в Архангельске (Ломоносовской гимназии, как ее продолжали называть архангелогородцы). Здесь он повстречался с моей матерью – Антониной Петровной Таратиной – преподавательницей истории, только что вернувшейся в родной город после окончания петербургских Бестужевских высших женских курсов. Молодые люди поженились, и дальнейшая их жизнь было неразрывно связана общими педагогическими интересами.

*** Третий период, 1930–1935 гг. – время Большого террора и ломки всей системы просвещения в советской России. В то время было запрещено преподавание гражданской истории, многих юридических наук. Были закрыты исторические факультеты в ведущих университетах страны. Но после прихода Гитлера к власти в 1933 г. отношение советской власти и непосредственно Сталина изменилось.