Постышев - [4]
— Так уж заведено, — угрюмо произнес Дождев и, обращаясь к одному из токарей, спросил: — Что у тебя с резцом, Прокопенко?
— Крошится сталь, второй раз за смену точу.
— Мотор хорошо бы поставить, — когда они отошли от токарей, предложил Постышев. — Нехитро ведь? Сталь нужно проверять в инструменталке, а не на станке.
— Сами токарили? — спросил Дождев.
— Не токарил, я электромонтер. Рядом со мной токари работали. Научили меня инструмент заправлять. Если посчитать, сколько у вас простаивает оборудование из-за подготовки инструмента, то простои работу третьей смены съедают. Нужно учесть все простои — и из цеха вон! Производственные совещания у вас бывают?
— Бывают, — пренебрежительно махнул рукой Дождев. — Говорим, протоколы пишем. Все в мировом масштабе решаем.
— У меня к вам просьба, Николай Григорьевич, — сказал Постышев, прощаясь с Дождевым, — вы на первом производственном совещании стрелки переведите с магистрали мировых вопросов на обычные — поговорите о простоях… А от инженеров потребуйте моторы на точилах поставить. Пока пусть только на заточке резцов простои сведут на нет.
После ухода Постышева Дождев не утерпел, прошел в соседний литейный цех, стал рассказывать о приходе секретаря окружкома.
— Был он и у нас. И в дневных и в ночных сменах, — сообщил мастер Крутенко. — Дотошный человек. У меня сын — тот, что на ГЭЗе работает, — тоже рассказывает, что и у них часто бывает. Все загрузкой оборудования интересовался. Запросто придет в столовую во время перерыва, пообедает, расспросит, как живут, как зарабатывают. Моему сменщику посоветовал побывать на паровозостроительном, посмотреть, как готовят формовочную землю там.
Вскоре о приходе секретаря окружкома в тот или иной цех узнавали немедленно в других цехах. О его беседах с токарями, литейщиками, слесарями, модельщиками рассказывали в обеденные перерывы.
Почему-то особое внимание Постышева привлек цех сборки борон. Так же, как и в других цехах, ознакомился он со всем процессом, разузнал, сколько минут уходит на каждую операцию.
В один из приходов опросил самого молодого сборщика:
— Как работается?
— Тоска.
— Что же так?
— Мартышкин труд. Посади мартышку, и она станет так вертеть гаечным ключом. Если бы не хвосты на бирже труда, я бы и часа здесь не задержался. Послали с биржи, на требовании значилось слесарь, а поставили гайки завертывать…
Через несколько дней Постышев, приехав на заседание завкома, спросил директора завода Соловьева:
— Когда «мартышкин труд» упразднить намерен на сборке борон? — Постышев рассказал о своей беседе со сборщиками.
— Давно бы упразднили, Павел Петрович. Готов сборочный конвейер. На нас пошли атакой. «Фордизм! Подражание Западу!»
— А вы пригласили бы сюда теоретиков, дали бы им гаечные ключи. После сборки десятка борон все их теоретические выкладки бы с потом испарились. Нам достались в наследство не фабрики, заводы, а добровольные каторги. На них человек — придаток к станку, «живая рукоятка». От конвейера только догматики могут отказываться. Орут — «фордизм»! У Форда есть что заимствовать. Мы будем конвейеры устанавливать. Все толковое с Запада, из США перенесем в свои цехи. Человек должен с работы возвращаться бодрым, а не измочаленным. Что-то товарищ Дзюбенко задумался, не согласен со мной? — спросил он председателя завкома.
— Про «рукоятку» вы верно, товарищ Постышев, — ответил Дзюбенко. — Только когда конвейер установим, опять люди на биржу труда отправятся… Там по два-три года ждут работу.
— Нужно разобраться, почему и кто на бирже по два-три года толкается. Соловьев посылал требование на доводчиков и лекальщиков, а ему отказали.
— Да их и на учете нет, — добавил Соловьев — Думаем из Ленинграда приглашать.
— Самим учить людей надо, — посоветовал Постышев. — Открыли курсы, только учат не тому, что надо. Штукатуров готовят столько, что, наверное, собираются небо штукатурить. А лекальщиков, разметчиков, модельщиков не сыскать. На бороны заказы есть, директор?
— Все раскупают. Молотилки за границу идут. Турки от молотилок Мак-Кормика отказались — наши прочнее и удобнее.
— Сколько таких заказов, что нас ждут! — раздумывал вслух Постышев. — Что же, так и будут вручную веялки вертеть? Влас Яковлевич Чубарь уверен, что после постройки Днепрогэса в Приднепровье на электромолотьбу перейдем. Пора уже подумать о веялке с машинным приводом.
Соловьев посмотрел на секретаря окружкома: «Успел, наверное, с конструкторами побеседовать».
1926 год, декабрь
Обушный рассказывал, как Постышев работал в Киеве.
— Через несколько недель после приезда его знали в Киеве многие Одни полюбили, другие возненавидели. Он прямой, резкий, дипломатии не любит Приехал к нам в Институт народного хозяйства, КИНХ, я рабфаковцем был. У нас, как в ноевом ковчеге, — и чистые и нечистые. Только у Ноя по семь пар было, а тут сотни людей. Под видом селян и батраков приехали на учебу и петлюровцы, и махновцы, и меньшевики — все с такими рабочими стажами, что не подкопаешься. Начались собрания по поводу оппозиции — все отребье за нее, против Постышева: «Прислали «кацапа» нас поучать». На собраниях, чтобы Постышева сбить с толку, начнут так «размовлять» по-украински, что я, черкасский уроженец, и то ни черта не пойму. Понахватались у галичан всяких «файно» и «гадза». Как-то я взял слово на собрании. Говорю «Хватит туман пускать. Я сам украинец, а вас не понимаю». Потом Постышев меня на другие собрания с собой брал. Он тогда в контрольной комиссии работал. Приедет в институт: «Ну, поехали, толмач». И сам украинский упорно изучал, историю Украины. Скоро стал удивлять нас. Спросит про какого-нибудь поэта или про гетмана украинского, а мы о них и не слыхали.
Роман «Озаренные» посвящен людям сегодняшнего Донбасса.В романе нарисованы картины донецкого степного раздолья, показана жизнь шахтеров, их труд.
В романе рассказывается о деятельности Владимира Ильича Ленина — создателя Красной Армии и организатора обороны молодой Советской республики. Автор сосредоточил главное внимание на показе событий от октября 1917 до сентября 1918 года. На страницах романа раскрывается титаническая деятельность Ильича по руководству обороной, а также экономической и политической жизнью страны, когда решались судьбы государства и рожденной Октябрем Советской власти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник Лётчики Сост. В. Митрошенков {1}Так обозначены ссылки на примечания. Примечания в конце текста книги. Аннотация издательства: Сборник "Летчики" посвящается 60-летию ВЛКСМ. В книгу вошли очерки о выдающихся военных летчиках, воспитанниках Ленинского комсомола, бесстрашно защищавших родное небо в годы Великой Отечественной войны. Среди них дважды Герои Советского Союза В. Сафонов, Л. Беда, Герой Советского Союза А. Горовец, только в одном бою сбивший девять самолетов врага. Предисловие к книге написал прославленный советский летчик трижды Герой Советского Союза И.
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
Настоящее произведение казахстанского автора Марата Ахметова представляет собой историческое исследование, впервые увидевшее свет в 2002 году под названием «Слово о Сталине — последнем императоре России». На суд читателя предлагается новый вариант этой книги, значительно дополненный и исправленный. Марат Ахметов — профессиональный журналист, один из самобытных и талантливых казахстанских литераторов-исследователей; он является автором ряда исторических публикаций и миниатюр, книг и пьес. Автор искренне убежден, что давно назрело время для окончательной реабилитации одного из крупнейших государственных деятелей всех времен и народов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами первая системная попытка осмыслить опыт самого масштабного предпринимателя России и на сегодняшний день одного из богатейших людей мира, нашего соотечественника Олега Владимировича Дерипаски. В книге подробно рассмотрены его основные проекты, а также публичная деятельность и антикризисные программы.Дерипаска и экономика страны на данный момент неотделимы друг от друга: в России около десятка моногородов, тотально зависимых от предприятий олигарха, в более чем сорока регионах работают сотни предприятий и компаний, имеющих отношение к двум его системообразующим структурам – «Базовому элементу» и «Русалу».
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.