Постышев - [13]
Ее нетрудно было разыскать, эту усадьбу. Жил Лобода на отшибе. Все — и пятистенный оштукатуренный дом, и длинные сараи под черепичной кровлей, как у немцев-колонистов, и машина под широким навесом — говорило о зажитке хозяина.
Лобода, пожилой, но еще пышущий здоровьем, уверенный в каждом движении человек, вышел на крыльцо, как только машина стала у его дома.
— Проездом или нам честь оказываете, товарищ Постышев? — спросил он, кланяясь с достоинством.
— Откуда меня знаете? — спросил Постышев, переглядываясь с Башкатовым. — Или у вас тоже, как в Сибири, устный телеграф работает? Там приезжаешь на станок, а уже знают, что должен приехать.
— Прошу ко мне. За столом как-то удобнее разговор налаживать. Что вас привлекло в наши края?
— Время у нас маловато, — сказал Постышев. — Хочется посмотреть, как вы семена готовите к севу.
— Это показать можно. Я даже товарищам из КНС предлагаю: приходите, посмотрите, как урожай нужно обеспечивать.
Лобода повел Постышева и Башкатова к амбару. В нем на брезентах было рассыпано зерно. Отборное, прозрачное, одно к одному, оно радовало глаз.
— У селекционеров зерно приобретал, — пояснял Лобода. — Элита. Тысяча зерен — ровно сорок два грамма.
— Хорошее зерно. — Постышев зачерпнул пригоршней из кучи маленькие, как обточенные, янтарным. — Что же с соседями не поделитесь?
— А что они с ним сделают? — настороженно вымолвил Лобода. — Само зерно не растет, — оно, как и земля, хозяина любит.
— Говорят, что «земля артель любит», — заметил Постышев. — Так русская пословица говорит.
— Я русских пословиц не знаю, — после долгой паузы заявил Лобода. — Украина Россию всегда зерном кормила. Хозяина уже уважать перестали. Гонение на хозяев. Раньше только поговаривали об этом, а теперь со всех сторон притесняют. Что, хозяин для себя зерно растит?! За урожай болеет?! Кто занимался сельским хозяйством, тот знает, что такое урожай и как он дается.
— А если хозяином земли будет не один человек, а коллектив? Как вы думаете, земля после этого родить хуже будет? — резко спросил Постышев.
— Для коллектива наши семена не готовы, — так же резко ответил Лобода. — Если подходить разумно, то только неопытный или недальновидный дровосек будет подрубать сук, на котором он сидит.
— Значит, мы сук подрубаем? — улыбнулся Постышев.
— Зерно пока дает так называемый кулак-середняк, — стал доказывать Лобода. — Без него…
— Дает, — прервал Лободу Постышев, — потому, что мы предоставили возможность давать только ему. У бедняка нет тягла, нет орудий. Это все экспроприирует кулак. Это известно давно.
— Дайте любому бедняку в селе мою усадьбу, — запальчиво произнес Лобода, — и вы увидите, что из этого получится. Он сбежит от одних забот.
— Что же вы не сбегаете? — вступил в разговор Башкатов.
— Я люблю землю. Это мое призвание, — горячо заявил Лобода.
— Ну, нам пора, — произнес Постышев. — Поедем дальше, товарищ Башкатов. А вы, если любите землю, отдайте ее коллективу, — посоветовал он Лободе.
— Хорошо живется этаким землелюбам под нашей опекой! — раздосадованно произнес Постышев в машине.
— Они не страшны, — протянул Башкатов. — У нас есть пресс — финансовый отдел. Он все, что нужно, возьмет.
— Из-под нашего пресса такие, как Лобода, выскальзывают. Наш КНС знакомился с контрактами этих панов с батраками? Нет? Давно бы пора! И комнезамы не знакомятся и профсоюз Всеработземлеса регистрирует договоры, не вникая. Люди работают за ничтожную плату. А выходит, для нас это дело стороннее? Разве нельзя объявить таким Лободам бойкот?
— Забастовку? В нашей стране? — удивился Башкатов.
— Забастовка же не против страны, — сказал Постышев. — Нужно так заставить этих землелюбцев уйти с земли. Пока подобру. А не поймут сигнала — принудим силой. Слышали, как повторяет вариации некоторых наших политиканов о товарных хозяйствах? На зерне держалось, мол, все и будет держаться…
— Коллективные хозяйства нужно организовать, — уверенно заявил Башкатов, — они зерно дадут.
— Кого из председателей можно здесь рекомендовать организатором коллектива?
— Много есть хороших, проверенных товарищей.
— А на чем их проверили? На собраниях, на речах? А нужно проверять на поле. Для организации хороших коллективов сил маловато. Нужно смотреть правде в глаза. Без коммунистов мы эти дела не поднимем. Сейчас нужно вербовать людей в партию.
— Вербовать? — переспросил Башкатов.
— Слово режет слух? Именно вербовать! Тех, кто по взглядам, по убеждениям коммунист. А таких разве мало? На каждом заводе, в любом селе есть те, кто кандидатский стаж на Перекопе, под Киевом, подо Львовом проходил. Мы просто не пришли к людям. Нужно начинать атаку, и не только на кулаков. А на психологию, что укоренилась в идиотизме деревенского быта. Атаку на самое дикое и страшное местоимение — «мое». Видели Лободу? Его словами не прошибешь. Прожекты все эти — «сразу сведем всех в коллективы» — вредоносные. Покажите один хороший коллектив — и сами крестьяне нас атакуют: «Помогите нам организовать такой».
— Закупить бы лошадей. Раньше, говорят, из других стран выписывали их.
— Нужно машинным поголовьем обзаводиться, — после долгой паузы произнес Постышев, — строить завод. Тысяч на сорок машин в год.
Роман «Озаренные» посвящен людям сегодняшнего Донбасса.В романе нарисованы картины донецкого степного раздолья, показана жизнь шахтеров, их труд.
В романе рассказывается о деятельности Владимира Ильича Ленина — создателя Красной Армии и организатора обороны молодой Советской республики. Автор сосредоточил главное внимание на показе событий от октября 1917 до сентября 1918 года. На страницах романа раскрывается титаническая деятельность Ильича по руководству обороной, а также экономической и политической жизнью страны, когда решались судьбы государства и рожденной Октябрем Советской власти.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Биографический очерк о географе и социологе XIX в., опубликованный в 12-томном приложении к журналу «Вокруг света» за 1914 г. .
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами первая системная попытка осмыслить опыт самого масштабного предпринимателя России и на сегодняшний день одного из богатейших людей мира, нашего соотечественника Олега Владимировича Дерипаски. В книге подробно рассмотрены его основные проекты, а также публичная деятельность и антикризисные программы.Дерипаска и экономика страны на данный момент неотделимы друг от друга: в России около десятка моногородов, тотально зависимых от предприятий олигарха, в более чем сорока регионах работают сотни предприятий и компаний, имеющих отношение к двум его системообразующим структурам – «Базовому элементу» и «Русалу».
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.