Постапокалипсис - [12]
Среди развалин дул колючий ветер, какого не бывает в Джунглях.
Мы вышли на площадь. Здесь возвышался каменный человек с лысиной и бородкой. Он протянул к нам руку, словно просил чего-то.
— Ленин, — едва слышно сказала Марина.
— Что?
— Это памятник Ленину. Был такой человек.
— Но зачем памятник?
— Я тебе расскажу… потом, — Марина поежилась. — Давай найдем ночлег, мне холодно.
Ленин смотрел на полуразрушенный дом из красного кирпича с множеством окон. Над широким проемом входа — позеленевшая табличка.
— «Администрация города Калуги», — прочла Марина.
Мы вошли.
Мне не приходилось бывать в таких местах, и я замер в изумлении.
Просторный зал распадался на несколько коридоров. С высоченного, украшенного лепниной, потолка, свешивались спутанные провода. Наверх вела широкая каменная лестница, укрытая полуистлевшим ковром.
По ковру пробежала крыса.
Мы поднялись по лестнице до самого верха. Здесь тоже бесконечная паутина коридоров.
— Андрей, давай сюда.
И правда, отличная комната для ночлега! Письменный стол, черный и трухлявый, — это дрова. Из стен торчат разноцветные провода, под потолком — разбитая люстра.
За столом на вертящемся кресле сидел хозяин кабинета, брат-близнец пассажиров троллейбуса.
— Вы по какому вопросу?
Это сказала Марина. Засмеялась.
— Наверное, среди бывших он был большим начальником, — она кивнула в сторону скелета, положив на пол рюкзак.
Я подошел к окну. Над площадью кружился снег, несколько острых снежинок впилось в щеки. Каменный человек насмешливо смотрел на меня.
Марина распаковала концентрат и, поморщившись, съела щепотку.
— Погоди, я сейчас поймаю крысу.
— Не надо, — испугалась она.
Ясно — пока не готова. Но рано или поздно придется заставить себя есть все, что посылают Джунгли.
Я не настаивал, тем более, что сильно устал и гоняться за крысами мне не хотелось. Но без костра нам будет тяжело — подмораживает. Подойдя к скелету, я отодвинул его в сторону вместе со стулом. Скелет застучал костями и уронил голову, сердито клацнув челюстями.
Разломать трухлявый стол не составило труда, а вот соорудить костер из его обломков оказалось сложнее.
Клубы сизого дыма устремлялись к потолку, зависали, словно в раздумье, нехотя подтягивались к окну и исчезали где-то за крышей.
Наконец, вспыхнул огонь.
Я сел у костра, и, как и прошлой ночью, стал смотреть на склоненное красивое лицо Марины. Красивое? Никогда не употреблял это слово. Какая, к черту, в Джунглях красота? А вот Марина восхищалась заснеженным лесом… Выходит, красота была и есть, но я не видел ее — не умел видеть?
— Марина?
Девушка подняла голову — она заматывала тряпицей ногу.
— Расскажи о Ленине.
— Интересно? — засмеялась. — Погоди, закончу…
— Как мозоль?
— Намного лучше.
Она обулась, протянула ноги к огню.
— В книгах бывших не только про Ленина написано. Оказывается, у них было много разных героев, плохих или хороших… Ленин, кстати, скорее плохой, — я так поняла.
— Почему же его вырезали из камня?
— Не знаю, — Марина кашлянула. — Книг бывших осталось мало, да и то они все повреждены огнем и водой. Ты будешь слушать, не перебивая?
— Буду. Рассказывай.
И она рассказала. Но не о Ленине. Замерев, я слушал, что когда-то на месте Джунглей была страна под названием Россия, в которой жили и трудились люди. Им было горько и радостно, холодно и тепло, они голодали и были сыты, воевали и мирились, занимались науками, литературой, искусством, сеяли хлеб и летали к звездам. Не знаю, так ли хорошо рассказывала Марина, или что-то от бывших осталось во мне, но я вдруг увидел Россию — увидел ее всю — величественную, холодную. Ее города, села, ее леса, озера и реки, ее фабрики и заводы. Ее народ.
Не дослушав до конца, я вскочил и подошел к окну. Марина умолкла. Снежные вихри носились над площадью, внизу хлопала сорванная с петель дверь.
— Андрей?
Я скрипнул зубами.
— Когда я узнала, мне тоже было тяжело…
Украдкой стерши рукавом влажную полоску, появившуюся на щеке, я прилег у костра лицом к стене.
6. Полет над джунглями
Я проснулся в полутьме.
Замер, прислушиваясь. Ровное дыхание Марины, как шелест травы…
Ага, вот опять! Похоже на стон.
Что это?
Нащупав автомат, я поднялся. Осколок штукатурки пискнул под ногой. Марина пошевелилась, задышала чаще.
Ночь и погасший костер, а в комнате почти светло: луна. У окна намело сугроб.
Осторожно ступая, я обогнул Марину и вышел в коридор.
Снова этот звук. Прямо из соседнего кабинета…
Подняв автомат, я двинулся по трухлявому ковру.
Заглянув в дверной проем, увидел кучу пепла посреди комнаты, окно, сугроб, а слева, в углу, — что-то длинное, черное, похожее на сверток. Сверток пошевелился. Держа автомат наизготовку, я приблизился.
На полу лежала старуха: седые космы разметались вокруг головы, глаза ввалились, кожа высохла.
Рот, напоминающий пещеру, дрогнул, искривился; за хрипами и стонами я расслышал:
— Пить.
Этот игрок проиграл. Ему не уберечь свою Теплую Птицу. Приученный за последние дни к состраданию, я опустил автомат и вытащил из ножен заточку, собираясь прекратить муки старухи.
— Только попробуй.
Я обернулся: Марина. В глазах — зеленые огоньки. Она подошла вплотную, и вдруг, коротко размахнувшись, ударила меня по щеке. Я перехватил руку, до хруста сжал: зверь взвился на дыбы. Марина не поморщилась, спокойно и твердо глядя на меня. Из ее глаз исходила сила, — и испуганный зверь спрятался в Джунглях. Я отпустил ее руку.
Теплая Птица живет в каждом из нас. Ее невозможно убить. Ее не убьет даже огненный смерч Апокалипсиса, не убьет эпидемия, не убьет то, что на твоих глазах большинство людей стали ЗВЕРЯМИ. Пока жива хотя бы одна Теплая Птица, у ЧЕЛОВЕКА есть шанс. Потому что Теплая Птица – это желание любить и быть любимым.
Альтернативная Европа, век 18-й. Основатель и руководитель бюро по противодействию мракобесию господин Фредерик Кислинг получает тревожное письмо: «Милые ученые судари! Прошу извенить покорностью своей неблоговидную смелость с которой отважылся я оторвать вас от ученых занятий и благ всяких и пишу вам потому что нет сил терпеть и душа от горя закостенелая. Якоб Рваная Щека пишет вам облевается слезами молит приехать как можно скорее пока кровосос не обескровил всех младенцев Потерянной Супони.
Сергей Леопольдович Антушкин – ничем непримечательный актер провинциального театра, отнюдь не блещущий интеллектом, но прекрасно запоминающий тексты своих ролей. Он проводит свою жизнь в серости и мелких актерских дрязгах, но однажды его жизнь круто меняется.Прямо с премьерного показа пьесы Гоголя «Ревизор» Сергея Леопольдовича похищают неизвестные люди в черном. Актер оказывается в богатом имении неподалеку от столицы, о нем всячески заботятся, холят и лелеют.Но кому понадобился провинциальный актер?Скоро Сергей Леопольдович узнает шокирующую правду.
1907 год. Викторианская эпоха не так давно завершилась. С момента трагической гибели в бурных водах Рейхенбахского водопада великого сыщика Шерлока Холмса минуло шестнадцать лет. Лондон больше некому защищать, а, между тем, город потрясает серия жестоких убийств. Некто убивает юных девушек и создает из их тел чудовищные инсталляции в виде цветов. Полиция бессильна и помешать изуверу может только один человек. Но что стало с доктором Джоном Ватсоном после безвременной и страшной смерти его дорогого и единственного друга?
Преследовать человека за его сокровенное желание, лишать его возможности удовлетворить свою страсть, ограничивать его свободу, — бессмысленно и жестоко. Это дискриминация, варварство. Невозможно поверить, что все это происходило относительно недавно. Уже в крематории, глядя на сгорающий в печи труп, — плавились пластиковые волосы, пузырилась резиновая кожа, кое-где уже обнажился титановый каркас, — Костанжогло вдруг произнес:— Неужели, раньше они делали это с настоящими детьми?
Не столь отдаленное будущее. Лаборатория по казням мерзавцев прошлого. Лаборант Архип получает задание казнить самого Сталина и отправляется в тридцатые годы двадцатого века. Однако ему не удается выполнить задание…
На планете Светлояр, входящей в состав космической империи Кратос, арестован и обвинен в измене Даниил Данин – ученый, путешественник, воин и дипломат. Что было причиной заточения? Неосторожно брошенное слово? Придворные интриги? Или его арест – только крошечный эпизод глобальных изменений, грозящих гибелью всему человечеству? Что ждет Данина? Жестокая казнь? Борьба за свободу и возвращение честного имени? Или побег, захватывающие приключения и поединок с противником более опасным, чем император Кратоса? И кто на самом деле этот Данин? Почему иногда его пальцы оставляют на металле оплавленные следы?..
Артур Вальдо — сын тессианского революционера, сепаратиста и террориста Анри Вальдо, пасынок покойного императора Кратоса Даниила Данина и воспитанник правящего императора Леонида Хазаровского. Как так исторически сложилось, изложено в первой книге цикла «Кратос». Вторая книга о том, как с этим быть. Тем более, что в жизни Артура намечается не только любовь, но и некоторые проблемы. Да и в империи не все спокойно, а власть императора не так прочна, как кажется.
Их называют гладиаторами. Они — рабы, посланные правительством на другую планету, чтобы умереть. Каждый день им приходится сражаться на одном и том же безжизненном поле. Они не видят этому конца. Келвин Горрети, американец итальянского происхождения, один из двадцати, обнаруживает аномалию в физиологии своего тела. Его подруга, турчанка Бильге Башаран, ведёт себя причудливо и постоянно утверждает, что может переиграть сражение, как в видеоигре. Ирландец Дуанте О'Брайан имеет очень полезный дар — благодаря нему, у них появляется шанс. Смогут ли они вернуться обратно на Землю? В чём заключается цель всего мероприятия? При каких обстоятельствах может умереть бессмертное существо? И стоит ли бояться смерти? Вероятно, «Хроники бессмертных гладиаторов» дадут ответ на мои вопросы.
Не знаю, что и сказать, но это вторая часть моего, никому не нужного, цикла. А что ещё делать? Не в стол же писать всё время. Этот цикл — моё рассуждение на тему: «Возможно ли, что если я всё ещё жив, то я — бессмертное существо?». Конечно же, я согласен с абсурдностью этой идеи, но меня волнует — и я рассуждаю.
«Хроники бессмертных гладиаторов» — это мой цикл романов, вдохновлённый различными фантастическими фильмами и видеоиграми; хотя, по сути, это всего лишь затянувшаяся проба пера. Разбиение на части произошло лишь из-за долгостроя и нежелания слишком много писать в стол, поэтому «Инферно» крайне не рекомендуется к прочтению без знания предыдущих двух частей («Пургаторий» и «Парадиз»). Никакого вступления и экспозиции здесь не будет — роман начинается с полуслова, сразу с того же момента, на котором закончилась предыдущая часть цикла.
Говорят, Бог создал землю за шесть дней. Высокоразвитые захватчики, называющие себя Админы, за сутки уничтожили и нашу цивилизацию и часть биосферы. Мы, земляне, всегда считали самым ценным сырьем редкоземельные элементы. В масштабах вселенной все оказалось куда циничней и страшней. Самым бесценным материалом оказались сами люди, вернее, то, что из них возможно произвести. ИНТЕЛЛЕКТУМ — жидкость, капля которой может сделать любое, даже неживое, разумным, а разумного более умным, сильным и магически одаренным.