Постамериканский мир будущего - [12]

Люди без всяких разговоров на эту тему уже поняли, что лучшей контртеррористической политикой является невосприимчивость к терроризму. Эффективность терроризма как военной тактики определяется реакцией зеваки. Если мы не пугаемся, она не срабатывает. И люди от Нью-Йорка и Лондона до Мумбаи и Джакарты постигают этот факт на собственном опыте, продолжая жить даже в атмосфере неопределенности. Наиболее вероятный сценарий - серия взрывов в транспорте в Соединенных Штатах - несомненно, вызовет шок, но через пару недель его результаты начнут забываться, а долговременные последствия вообще могут оказаться минимальными. На большие, активные и сложные общества - американская экономика оценивается сейчас в 13 триллионов долларов - проблемы, возникшие в отдельных местах, не окажут никакого влияния. Современная Цивилизация, скорее всего, прочнее, чем мы предполагаем.

Вызовы государств-изгоев также реальны, но нам следует рассматривать их в соответствующем контексте. ВВП Ирана составляет 1/68 от ВВП Соединенных Штатов, а его военные расходы -1/110 от расходов Пентагона*.

* Обратите внимание на терминологию: при столь простом методе сравнения сам по себе валовой внутренний продукт (ВВП) представляет собой удивительно сложную систему измерений. Хотя цена на такие предметы международной торговли, как, например, Ipod или кроссовки Nike, во всех странах приблизительно одинакова, цена на товары, которые не могут пересекать границ - например, на стрижку в Пекине, - в развивающихся экономиках гораздо ниже. Поэтому соизмерять доход, например, в Индии и в Великобритании нельзя. И чтобы подсчеты были аккуратнее, многие экономисты используют такое измерение ВВП, которое они называют «паритетом покупательной способности» (ППС), что существенно увеличивает доходы развивающихся стран. Сторонники такого подхода говорят, что он лучше отражает уровень качества жизни. Однако когда дело касается такой материи, как исходная национальная мощь, измерение ВВП по рыночным валютным курсам имеет больший смысл. Невозможно купить самолет, профинансировать миротворческую миссию ООН, заявить о доходах корпорации или предоставить помощь другому государству с помощью долларов, измеренных по ППС. Вот почему я в этой книге в основном буду подсчитывать ВВП исходя из рыночных валютных курсов.

Если бы на дворе стоял 1938 год, то тогда, как утверждают многие консерваторы, Иран был бы Румынией, а не Германией. Экономика Северной Кореи еще более разлажена, страна находится на грани банкротства. Основная угроза со стороны Северной Кореи - и она не дает правительству Китая спать по ночам - в том, что страна может взорваться изнутри, заполонив весь регион беженцами. Разве это сила? Эти страны могут причинять большие неудобства своим соседям, их необходимо контролировать и сдерживать, но мы должны постоянно держать в памяти простую мысль: мир огромен, а эти страны -лишь небольшая его часть. Взгляните на Латинскую Америку. Венесуэла мутит здесь воду, но что это означает по существу? Основные тенденции в регионе определяет политика таких крупных стран, как Бразилия, Мексика и Чили, - а они стремятся к открытым рынкам, торговле, демократическому управлению и ориентированы на внешний мир. Именно такие тенденции, а не безумные разглагольствования Уго Чавеса, определяют направление исторического развития.

ВЕЛИКАЯ ЭКСПАНСИЯ

У сегодняшнего относительного спокойствия имеется глубокое структурное основание. По всему миру экономика празднует триумф над политикой. То, что аналитики с Уолл-стрит называют «политическим риском», почти перестало существовать. Войны, перевороты, терроризм почти утратили свою способность подрывать рынки - разве только на короткое время. Но повторюсь: возможно, такое положение не будет длиться вечно (в истории подобных примеров не существует), однако именно таким был мир, в котором мы жили в последние десять лет.

И это не первый период, во время которого политическая суматоха и экономический рост идут рука об руку. Уже были два периода, весьма схожие с нынешним: бум конца века с 1890 по 1900 год и послевоенный бум 1950-1960-х годов. В обоих случаях, несмотря на политические взлеты и падения, экономика неуклонно росла. У этих двух периодов есть одна общая черта: в мировую экономику входили крупные страны, они повышали ее уровень и изменяли ее параметры. Экономика росла как на дрожжах, этот пирог увеличивался такими темпами, что отодвигал в тень будничные проблемы.

В конце 90-х годов XIX века и в начале XXвека существовало немало страхов по поводу войны между ведущими европейскими странами, эти страхи порождались кризисами на Балканах, в Северной Африке и в других горячих точках. Но, несмотря на очаги возгорания и гонку вооружений, мировая экономика процветала. То был период первого великого движения капитала из Европы в Новый свет. Шла быстрая индустриализация Германии и Соединенных Штатов, и эти экономики стали двумя из трех крупнейших экономик мира.

1950-е и начало 1960-х годов часто вспоминают как спокойные времена, но на самом деле они были временами напряженными - тогда начиналась холодная воина, существовали страхи по поводу конфликта с Советским Союзом и Китаем, шла самая настоящая война в Корее. Случались и периодические кризисы - в Тайваньском проливе, в Конго, в Суэцком канале, в заливе Свиней, во Вьетнаме, и нередко они превращались в настоящие войны. Но индустриальные экономики уверенно шли вперед. То была вторая великая эпоха перемещения капитала, деньги из Соединенных Штатов вливались в Европу и Восточную Азию. В результате Западная Европа восстала из пепла Второй мировой войны, а рост в Японии - первой незападной стране, добившейся успеха в индустриализации, - на протяжении двадцати трех лет составлял более 9 процентов в год.