Посредник - [5]

«Вот так и мы, прорвались к Волге и встали. А сколько еще потребуется ресурсов и времени, что бы сплотить великую Россию и задушить сепаратистов?», — печально подумал Жаров.

Президент положил руку на холодное стекло и мгновенно отдернул — обожгло холодом.

«Все это не просто так, — умильно думал Жаров, — совсем не просто. Это судьба. Именно мне и никому другому предназначено спасти Россию. Мне спасти Россию велено. Это судьба. Это рок. Да именно так я или стану ее спасителем или не стану. Другого не дано. Такова моя судьба. Такова судьба страны. Это таинственный и великий рок».

Глава 2

Пневмоавтобус неслышно парил в пластиковом канале. Пассажиры привычно, как в старом подземном метро входили и выходили на посадочных площадках, торопливо меняя полярность комбинезонов и курток. Если кто-то забывал изменить автобусный код на уличный спокойный охранник у двери сам делал с помощью дистанционного пульта.

Так начинался обычный рабочий день. А среди всей этой рабочей массы катился по воздушному тоннелю и Василий Акушкин. Он сумрачно смотрел на окружавший его люд и ждал остановки. Проспать ее он не боялся. Это в старом, насквозь замершем метро пассажиры не успевали выскочить на своих станциях. Сейчас все стало проще и лучше, специальные датчики на одежде подавали тихий сигнал, когда автобус приходил к своей площадке. А если кто-то и тогда опаздывал выйти, несильный удар тока вышвыривал зеваку на необходимую ему площадку. Так было справедливо.

Вот и Акушкин мило подремывал, проносясь над промерзшей столицей России.

В своем детстве Акушкин хотел быть электронным художником, или как их называли в прошлом, дизайнером. Однако мечта его не сбылась. В последнем четвертом классе Вася прошел короткое тестирование, А потом предстал перед комиссий из директора школы, личного куратора ученика и военкома.

— Акушкин? Ты Акушкин Василий? — строго спросил бледнолицый директор.

— Я, — ответил Вася Акушкин.

— Ты кем хотел бы быть? — строго поинтересовался у Васи директор.

Вася замер в предвкушении чуда, но директор быстро продолжил:

— По твоим результатам мы можем тебя рекомендовать или на завод сварщиком или продавцом — разносчиком. И та и другая профессии очень достойны. Кем хочешь быть? Отвечай гниль!

Василий, от неожиданности, едва не пустил слюну.

— Вася думай, — тихо сказала личный куратор.

А военком, тупо уставившись на Васю, просипел искусственным горлом:

— Из всего выпуска только трое в армию пошли. Дохляки. Плохое племя. Козлы и те боеспособней. Наплодили дохляков.

От этих слов военкома Вася Акушкин очнулся. Он посмотрел на розовые культи военкома — результат какой-то великой победы российской армии и плаксиво выдавил:

— На завод хочу. Сварщиком быть хочу.

— Вот и хорошо, — кривыми зубами улыбнулся директор, — ты и так все четыре класса школы окончил. Сколько тебе идиот, государственный паек жрать? Так скоро и задница треснет.

— И не хлореллу выращивать тебя отправляем, а на завод в крепкую трудовую семью, — мило отметила личный куратор, поправив золотистый локон.

Директор сделал пометку в личном формуляре Васи, и зычно скомандовал:

— Следующий заходи! А ты Акушкин, возьми направление на завод, — и директор протянул Васе цветной лист с зеленой косой чертой.

— Вася, встречи выпускников в нашей прекрасной школе через двадцать, сорок и шестьдесят лет после выпуска, — промурлыкала в след Акушкину личный куратор, — ты не зазнавайся. И не забывай нас.

Завод, где достойно трудился Акушкин был огромен. До ежеквартальной чистки на нем было четыреста двадцать семь рабочих. В конце квартала пришлось оправить в исправительные дома полсотни проклятых тунеядцев и подонков. Но, и после чистки, завод впечатлял. Безусловно, такое количество работяг требовало умелого управления и контроля. И об этом позаботились. Рабочими руководили три главных директора, четырнадцать вице-директоров, восемьдесят девять исполнительных начальников, пятьсот семьи инженеров и девять тысяч опытных офисных служивших. Напоследок можно вспомнить и девятьсот шестьдесят сотрудников гласной охраны и картина будет дописана полностью. Не иначе как гигантом промышленность называли в еже часовых новостях Васин завод, но его настоящее название в силу глубокой секретности называть не позволялось. Никогда и никому. Даже проверенные сотрудники тайной милиции зачистки имели в личных делах лишь сноску на место службы — «Почтовый ящик 41/667 — З».

На заводе Акушкин быстро смирился. Дизайнерство было его несбыточной мечтой. Но быть сварщиком все — таки лучше, чем рабочим гидропоники или служить в российской армии.

Конечно, и другое назначение — продавцом разносчиком было хорошим. Но тогда бы пришлось кататься на бронированном электрокаре по холодным районам и спорить с гражданами из-за каждой пайки. Одному положен исскуственый сахар, а другому нет. Один получил премию, а рядом семья полгода голодает. У кого-то спецпакет продовольствия, а другой списан под пятый пункт и сидит без утеплителя. И всем надо помочь: раздать, выдать, договориться, добить больных и слабых. А по приезду еще и доложить начальству.

Да. Работа еще та. Но у торговцев-разносчиков, классная форма. Да и энергооружие есть, бронекомбинезоны. Они ведь на ответственной работе. Они охраняют и развозят продукты…