Посмертное проклятие - [23]

Иезекиля и его приближенных, которых он в изобилии расплодил в отсутствие шейха и воинов племени, это поражение ничуть не огорчило. Напротив, узнав подробности, они принялись ковырять раны тех, кто и без того уже был ранен кинжалом правды случившегося. В первую очередь стрелы их поразили шейха, ведь для того, чтобы попасть в крупную мишень, особого мастерства не требуется.

– Ты поспешил с нападением, да убережет тебя Аллах, – сказал шейху Иезекиль, – вопреки моему совету. Я советовал тебе расположиться рядом с неприятелем, разведать все хорошенько и ждать, когда он совершит ошибку и даст вам повод или когда он посчитает, что вы провоцируете его, и сам нападет на вас, поставив себя тем самым в неудобное положение. Ты же сделал все наоборот и теперь должен оправдываться перед людьми. Их шейх сражался в первых рядах, а ты сбежал, насколько нам известно, даже не вынув свой меч из ножен.

– Смотрите, люди, – продолжал он с издевкой. – На меч уважаемого шейха, да продлит Аллах его дни, у меня ушло гораздо больше времени, чем на мечи тех, кто сражался, и я надеялся, что он оправдает достоинство меча и затраченный на него труд. Меч этот дороже десяти ему подобных, множество драгоценных камней украшает его рукоять, чтобы все видели, что перед ними благородный воин.

– Я говорил тебе, не нападай, заранее все не продумав. Каждому воину объясни его задачу, каждый должен знать свое место в бою. Ты же бросился в атаку, не имея никакого плана. Я говорил тебе, нападай под покровом ночи – темнота вместе с надежным планом и внезапностью сделают свое дело. Ты же напал после восхода солнца, да еще после того, как ты и твои люди всю ночь не спали и пили вино с цыганами.

– Тебе говорю, шейх, воины нашего племени – добрые воины. Им бы еще смелого и умного предводителя.

Иезекиль сказал «воины нашего племени» вместо «воины твоего племени», и это получилось у него так искренне, будто он и впрямь был одним из них по духу, а не скрывал под покровом притворства свой хитроумный план. Сказано все было так, чтоб мужчинам племени его слова запали в душу, а уж те не преминули поведать об услышанном своим женам.

***

Не упустил Иезекиль свой шанс уничтожить шейха, следуя давнему плану, чтобы самому занять его место, как удалось бы на нашей обширной арабской земле сделать некоторым чужеземцам, не ведущим свое родство от арабов и тем более от благороднейших их родов, если бы не хранил Аллах род от самого начала его.

Иезекилю удалось сговориться с женой шейха обо всем, включая и то, что он займет место шейха племени аль-Мудтарра, после того как он дал обещание жениться на ней. И стала она плести среди женщин сети, подобные тем, что Иезекиль плел среди мужчин. Когда их достигла весть о разгроме племени и бегстве шейха с поля боя, они условились, что по возвращении шейха в его доме будет устроен званый обед на деньги Иезекиля, на который будут приглашены все мужчины племени под предлогом чествования благополучно возвратившихся во главе с шейхом. На такой же обед и под тем же предлогом Иезекиль убедил жену шейха созвать всех женщин племени.

Слушали мужчины, что говорит Иезекиль, и когда все его упреки дождем полились на одинокую голову шейха, каждый нашел для себя оправдание в поражении, а те, чьи раны еще кровоточили после потери сыновей и родных, павших на поле боя или угнанных в плен, нашли предлог, чтобы предъявить счет шейху. Один из мужчин предложил из уважения к Иезекилю собраться в его доме, а не в доме шейха, а когда кто-то возразил, что дом Иезекиля не вместит всех желающих, тот сказал:

– Вместит. Завтра же я куплю большой шатер, который вместит всех знатных мужчин племени и его воинов. К тому же сейчас начало апреля, внезапных холодов в апреле не бывает, поэтому скатерти можно будет расстелить прямо на земле.

– Да, да, родные мои, порадуйте меня, – продолжал он, – лучше в моем доме, в доме сына брата вашего. Здесь вам окажут гостеприимство от всей души. Добро пожаловать!

– Давайте соберемся в доме Иезекиля, – предложил один из мужчин, но сначала подождем, не вернется ли еще кто-нибудь живым, и узнаем подробности о тех, кто погиб или попал в плен.

Слово взял сын одного из шейхов, отец которого не вернулся из боя:

– Так и решим. Встретимся в доме Иезекиля через неделю, чтобы вопрос не оставался нерешенным, а племя не оставалось без шейха.

Шейх племени, все это время внимательно следивший за разговором, на этот раз не сдержался.

– Ты так говоришь «племя без шейха», юнец, как будто тебе это решать!

Он вскочил со своего места и бросился на него с кулаками, но Иезекиль тут же усадил его на место. А юноша продолжал:

– Именно так. Племя без шейха, потому что тот, кто не сражается в рядах племени, не имеет права называться его шейхом. Вместо того чтобы бросаться с кулаками на меня, бросался бы лучше на врага. Или ты смелый только со своими соплеменниками?

Он подобрал под себя ноги и сидел, опираясь на меч, спрятанный в ножнах, словно готов был вскочить и перейти к решительным действиям, а с другой стороны не унимался шейх, но Иезекиль, удерживая шейха на месте, сделал юноше знак замолчать, и тот замолчал, лишь повторив напоследок: