Послушание змеи - [66]
Артемус тоже выглядел озабоченно, когда мы вошли в его кабинет.
— Я ждал тебя. — он без всяких обиняков провел Гарретта к своему подставцу для письма. — Это пришло от Езекила.
Свиток оказался в руках вора и тот быстро пробежал его глазами, при этом лицо его омрачилось.
— Он что-нибудь добавил? Это весь текст или чего-то не хватает?
— Это все, что сумел выяснить Самуэль, но они пока не нашли источника этой информации.
— А время истекает. Если Тим прав, то сегодня в списке появится покойник номер четыре.
Артемус изумленно глянул в мою сторону.
— Что ты имеешь в виду?
Под требовательным взглядом Гарретта, заставшего меня врасплох, я не находил что сказать, затем, покорно опустив глаза, попытался в нескольких словах описать свои видения.
Теперь направленный на меня взгляд Артемуса стал озабоченным.
— А раньше тебе снилось что-либо подобное, Тим?
Я молча мотнул головой. Не знаю, откуда вообще взялись такие похожие на явь сны, которые к тому же еще и сбываются. Тайком, хотя Крысюк был крайне неприятным типом, я все же надеялся, что заблуждаюсь и последняя греза не имела абсолютно никакого значения, являлась плодом чистого воображения. Может, и вообще ничего такого не произойдет.
— Что могло стать причиной для этого? — Артемус, похоже, задал этот вопрос прежде всего самому себе.
Гарретт лишь пожал плечами и раскрыл летопись, которую по приходу положил на письменный пульт. Он кратко описал Артемусу события последних дней, упомянув при этом мои соображения по поводу схожести символа на лбу жертв и созвездия. Потом сказал:
— Отнеси книгу Езекилу. Думаю, это будет верным решением, если вы вдвоем попытаетесь выудить из нее нужные сведения. Мне же в первую очередь интересно, что скрывается под церковью Св. Квинтуса и как туда проникнуть. А еще хотелось бы знать, с чем мы вообще имеем дело.
— Что ты собираешься делать?
— Мы должны посетить логово джентльменов удачи.[31] Мне кажется, что артефакт, о котором рассказывал Бинк, играет в этом деле важную роль. Уверен, что они принесли его именно из той гробницы, где находилась летопись — из крышки саркофага что-то было выломано.
Артемус кивнул и поглядел в мою сторону.
— Ты должен быть очень осторожен, Тим. Держись поближе к Гарретту, понятно?
Надо же, как будто я надумал что-то иное! И сейчас уже совсем не нужен был еще кто-то, намекавший, что моя жизнь находится под угрозой. Кивнув, я уловил озабоченность в быстром взгляде моего спутника. Но она так же быстро испарилась как и возникла.
Выйдя из кабинета Хранителя, я долго в молчании трусил за вором и лишь когда мы оказались снова на улице, спросил:
— Что удалось выяснить Езекилу?
Гарретт бросил быстрый взгляд через плечо.
— Он перевел тот текст на таэлине, насколько можно точно. «Пятеро под знаком Змеи известят о моем возвращении». Четвертый умрет сегодня, если твой сон имеет какое-то значение.
— Под знаком Змеи? А может быть, «Змея» — это созвездие?
Он остановился, глядя мне в лицо.
— Возможно. Символ на лбу жертв напоминает по форме змею с раскрытой пастью. Мы расспросим об этом Езекила, как только уладим сегодняшнее дельце.
Потом он двинулся дальше, а я погрузился в раздумья, пытаясь как-то связать между собой Змею, Священника, Воина и Камень, но ничего не получалось. Столько раз уже встретившийся нам символ можно было нарисовать, соединив пять точек. Обсидиановый замок имел также пять выемок… а в Крепости Магов было пять Башен. Я хотел было поделиться с Гарреттом этими мыслями, но его вид не располагал к долгим познавательным беседам. Да и «лучшие» кварталы Города остались позади, а судя по усилившейся вони и возросшему количеству оборванцев на всех углах мы приближались к Докам. Здесь патрулировало гораздо меньше стражников, что, разумеется, облегчало путь.
В переулке возле маленькой площади мой спутник остановился, притаившись в темном углу, откуда открывался хороший вид. Там вроде бы не было ничего, достойного внимания, кроме повидавшего лучшие времена большого трактира. Однако мне сразу бросилось в глаза, что в здание никто не входил и никто не выходил оттуда, чего не скажешь про всякие подобные заведения. Хотя при описании посетителей здешних гостиных дворов слова «входить» и «выходить» можно было смело заменять на «плестись, еле переставляя ноги», «вползать нетвердой походкой» или даже «стремглав вылетать наружу».
Я думал уже, что заведение не работает, как вдруг какой-то мужчина, подойдя к двери, постучался, что-то коротко сказал открывшему и вошел внутрь. Оставалось только удивиться странной сцене. Гарретт, тоже внимательно наблюдавший за всем, обернулся ко мне:
— Трактир всего лишь прикрытие. За фасадом находится игорный зал и вход в помещения Гильдии воров.[32] Здешним посетителям слишком хорошо известна моя личность, поэтому наше присутствие может вызвать у них подозрения. Не говоря уже о том, что оба главаря так настойчиво убеждали меня примкнуть к ним…
Нарочито подчеркнутое слово «убеждали» заставило почувствовать, что искусство убеждения джентльменов удачи — понятие весьма растяжимое. Для них Гарретт был настоящим бельмом в глазу, ведь он работал в одиночку и не платил Гильдии никаких взносов. И к тому же наверняка частенько утаскивал у них из-под носа какой-нибудь лакомый кусочек (как совсем недавно в Катакомбах).
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Прошло два года с тех пор, как Рю потерял приемного отца, и он осмеливается надеяться, что нашел покой. Но клинки ночи живут с мечом, и когда новый вид воинов угрожает Южному Королевству, Рю и Морико попадают в разные края известного мира, чтобы раскрыть тайны, которые никто не трогал сотни лет. Три Королевства охватывает хаос, два клинка ночи должны решить, где их место. Прятаться негде, и тайны, которые они раскроют, смогут изменить мир навеки.
Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.