Последняя вода - [34]

— Ну, молодец. Не зря трудился, Слава. Спасибо тебе. С добрым помощником едешь служить. Наверняка мы еще услышим и о тебе и о твоем Тумане.

В октябре 1959 года я рассказал о Славе в газете, а уже в декабре получил письмо из части, где начал служить пограничник Дунаев.

«Хороший солдат, старательный и товарищ отличный, — писали его сослуживцы. — За короткое время Вячеслав Дунаев снискал к себе любовь и уважение всего коллектива. Он по-прежнему уделяет много внимания тренировке Тумана, ведь наши условия отличаются от московских». А один из товарищей Славы И. Попов прислал снимок: вместе с Туманом пограничник Дунаев впервые вышел на охрану границы.

Я не раз получал письма от товарищей Славы. Да и сам он как-то черканул мне письмо.

Вскоре Вячеслава Дунаева послали учиться в школу служебного собаководства. Вместе с Туманом, конечно.

В школе Дунаев и Туман сразу стали лучшими учениками. Опыт, накопленный еще дома, в Москве, очень пригодился. Вячеслав получил звание младшего сержанта и вернулся в часть. Назначили его старшим инструктором. Теперь он сам начал проводить занятия с молодыми пограничниками, кому вверены розыскные собаки.

Один из товарищей Дунаева по прежней заставе, а теперь и его подчиненный, Юрий Мешков превосходно выполнил боевое задание. Со своей розыскной собакой Мешков проработал весьма запутанный след. Преследовал нарушителя границы более пяти километров и задержал его.

Однажды мне удалось поговорить с Дунаевым по телефону. Слава был рад, что москвичи не забывают его.

— Службой доволен, — сказал он. — Вы ведь знаете — это была моя заветная мечта. Учеба далась в общем-то легко. Теперь чувствую себя на границе как рыба в воде.

— А Туман?

— Продолжаю с ним регулярно заниматься. В мае будем участвовать в больших соревнованиях. Надеюсь — не подведет. Кстати, сейчас в нашей части служит несколько собак, переданных на границу москвичами. Недавно ездил домой, привез из Москвы породистых собак. Особенно хорош Найт — крупная восточноевропейская овчарка. Ее подарила пограничникам москвичка Лидия Кирилловна Левицкая…

Слава пообещал в первый же приезд в Москву забежать ко мне. Я с нетерпением ждал его.

И вот — телефонный звонок.

— Буду в Москве в мае, но только проездом. Я участник Всесоюзной комсомольско-молодежной эстафеты вдоль линии границы…

Тогда, в мае, встретиться со Славой мне так и не удалось. Но в столичных газетах появился снимок: «Пограничная застава». На грузовой машине был установлен полосатый пограничный столб. Рядом — воин с автоматом и воин с собакой. Я узнал Славу Дунаева, и, конечно, с ним был его Туман. Еще разглядел я на его груди медаль. За что он ее получил, узнать мне привелось позднее, в августе. Слава был тогда уже в звании старшины.

…У старшины заразительная белозубая улыбка и васильковые смеющиеся глаза. Он идет по московским улицам, сжав в левой руке поводок. Рядом гордо вышагивает огромный пес. На них обращают внимание прохожие, останавливаются, смотрят вслед. На груди старшины сверкают знаки отличия, их целый набор — все, что только может получить человек за срок солдатской службы. И еще медаль — правительственная награда. И у собаки на груди гирлянды отливающих золотом наград.

Вместе они заходят в парк. Старшина садится на лавочку отдохнуть. Собака садится рядом.

— Вот, Туман, мы и дома! — обращается к ней старшина. И она тотчас поворачивает голову и внимательно смотрит ему в глаза. Понимает? Да, видимо, хорошо понимает: ведь сколько они вместе! Дружба начиналась еще тогда, когда человек был подростком, а собака — неуклюжим, бесшабашно веселым щенком. А теперь?.. Теперь пройден вместе путь, полный тревог и опасностей. И об этом стоит рассказать.

Поздней осенью, когда почти сутки полосовал землю надоедливый холодный дождь, сбивая с деревьев последнюю листву, прозвучал сигнал тревоги: граница нарушена. В операцию по задержанию нарушителя были брошены немалые силы. Идти по следу поручили сержанту Дунаеву и его собаке.

Дождь — не придумаешь условий хуже для проработки следа. «Возьмет или нет?» — беспокоился Вячеслав. Собака вскоре вывела на шоссе и решительно побежала по нему. «Не ошибся ли он? — засомневался Дунаев. — Нарушители чаще всего избегают дорог». Но сомнения его вскоре рассеялись. Пес вдруг перебежал дорогу и выволок из кустарника небольшой узелок, вероятно, оброненный преступником или брошенный за ненадобностью.

А Туман полез в густые заросли. Дождь усилился, мокрые ветки хлестали пограничника по лицу. Куртка намокла, отяжелела и мешала движению. Вячеслав сбросил ее на ходу. Потом скинул с ног сапоги. Бежать стало легче: в левой руке поводок, в правой пистолет. Где-то далеко сзади за ним спешили товарищи.

И вдруг — река. Туман растерянно остановился у быстрого, хотя и неглубокого потока. Медлить было нельзя, и Дунаев принял решение: перевел собаку на другой берег и вдоль него начал опускаться вниз по течению. Расчет оказался верным. Через несколько сот метров собака снова взяла след. И повела к железной дороге.

В наступивших сумерках сержант увидел у полотна серую фигуру.

— Стой! — приказал он.